Судя по всему, когда-то фонтан был сердцем исчезнувшей сейчас оранжереи, располагаясь точно посередине между двумя зданиями, в окружении пары мраморных скамьей, укрытых переплетением ветвей густых кустов. Сейчас, когда ночь поглотила мир, превратив его в бесконечность мглы, подсвеченную лишь редкими отголосками слабо тлеющих островков света, фонтан угадывался лишь благодаря силуэту богини, цепляющему бесцельно бродящий во мраке взгляд.

Дом напротив возвышался спящей, безжизненной громадой. За те несколько раз, что я бывал здесь с момента покупки, ни разу я не заметил ни движения, ни звука оттуда. В который раз, невольно, глаза нашли тёмные окна и замерли, всматриваясь. Чего я ждал? Сам не знаю…

Окна оставались молчаливыми, мёртвыми провалами, разделяя неподвижность ночи. Поддавшись нежданному порыву, не задумываясь зачем и кому, безотчётно я выдохнул в темноту тихое: «Ну, привет…». Внезапный порыв ветра бросил мне в лицо невесомую вуаль шторы, заставив вскинуть руку.

Всего на секунду мне почудился ответный всплеск движения напротив, но сосредоточенный взгляд нашёл лишь ту же безнадёжную непроглядность ночной тени. Осторожно прикрыв створку окна, я вернулся в тепло постели. Уже погружаясь в забытьё, поймал промелькнувшую ночным мотыльком мысль, возможно, я всё же смогу найти спокойствие здесь, забыв всё… или наконец вспомнив.

На удивление отлично выспавшись, с удовольствием потянулся и осознал, что похоже, впервые за долгое время, проспал. Беспокойные сны, ставшие привычными спутниками за эти годы, не тревожили меня остаток ночи, а сейчас горячие солнечные лучи радовали глаз, вольготно заливая спальню золотистой ясностью позднего воскресного утра. Улыбнувшись им, я решительно шагнул под прохладные потоки воды в залитой светом ванной. Передёргивая плечами и шумно фыркая, точно норовистая лошадь, я смывал под колкими струями остатки ночных мыслей и снов.

Уже совершенно проснувшимся и бодрым, обернулся пушистым полотенцем и подойдя с раковине, замер, разглядывая забавное послание на запотевшем зеркале. Чьим-то тонким пальчиком на стекле было старательно выведено немного корявое сердечко. Эта наивная выходка напомнила мне, как мы так же забавлялись с сестрой в детстве, посылая друг другу секретные послания. Видимо прислуга развлекалась - одним движением ладони я стер рисунок, неосознанно улыбнувшись своему отражению в зеркале.

Оттуда на меня смотрел слегка помятый, заросший чёрной щетиной парень со спутанной лохматой шевелюрой, закрывающей лоб мокрыми прядями. Скептически усмехнувшись, подмигнул ему: «Доброе утро, мистер Рампал!», поймав в зеркале взаимное приветствие. Тут вы подумаете, что я рехнулся, но увы, это досадное событие ещё впереди.

Быстро приведя себя в порядок, я стремительно (слишком) вышел из спальни и чуть не растянулся, запнувшись о стоящие за дверью коробки. Ух ты, сколько их! Большую часть вещей перевезли и разобрали без моего участия, но свои личные вещи я запретил трогать и, видимо в отместку, Мари выставила их батареей в коридоре. Её недвусмысленный немой намёк сработал и я твёрдо решил заняться разборкой коробок после завтрака. Запах свежесваренного кофе заманил на кухню. Мило улыбнувшись, Мари поинтересовалась.

– Как выспался?

Вдохновленный ночью без кошмаров, улыбнулся ей,

– Отлично! Здесь шикарно спиться!

Она согласно кивнула.

– Да, дом чудесный. На отделку не скупились. И на кухне всё с умом сделано. Кстати, я уже наняла с помощницу по хозяйству. Зовут миссис Смит. У неё отличные рекомендации.