Лимерик довольно улыбнулся, когда увидел Ротонскую беглянку в тронной зале. Даже измученная долгой дорогой, она выглядела просто великолепно. Больше всего Ниоль напоминала ему драгоценный алмаз, играющий совершенными гранями в ярком солнечном свете, даже будучи брошенным в придорожную грязь.

«Скоро, очень скоро, райская птичка, я захлопну за тобой дверцу золотой клетки. А когда Адари наиграется с тобой, то никто не посмеет помешать мне потребовать тебя в свой сераль. Как только Князь заполучит свою Эору, он вознаградит меня по-царски! – мужчина торопливо отступил в тень, когда Ниоль проходила мимо в сопровождении одного из своих кузенов.

Принцесса не заметила его присутствия, которое сразу же насторожило бы эту очень подозрительную и осторожную по натуре девицу. Жрец кликнул Афрокка, но не велел демону принимать зримый облик, отрывисто приказав:

– Доставь из Бездны Эликсир Безумной Страсти. Боюсь, что девчонку уже предупредили о грозящей ей опасности, и она не подпадёт под обычные любовные чары. Рассветная Веда Эфори сразу дала мне понять, что в Агнаре мне совсем не рады. Подливай по капле в вино и в ванну. Тогда к следующей весне она пойдёт за мной даже на край света, не задавая вопросов и не испытывая сомнений. Зелье никогда не даст принцессе выбрать себе мужа. Я заставлю эту красотку томиться и мучиться в предчувствии чуда. Никуда прекрасной Ниоль от меня уже не деться! Наш Князь щедро вознаградит своих рабов за столь роскошный дар!

– Как пожелаешь, господин мой. Только вот не думаю, что всё пройдёт без осложнений. Её родная мать была сестрой правительницы этих мест. Просто так тебе эту девицу никто не отдаст, – провыл демон и умчался выполнять поручение, справедливо полагая, что иначе ему зададут такую взбучку, которую он запомнит надолго.

4. Глава 4. Арфа Адари ❤️❤️❤️

Лимерик вольготно развалился в резном кресле, глядя сквозь бокал с янтарным вином на огонь в камине. Он прекрасно знал, что демон исполнит его наказ так быстро, как только сможет. Жрец Бездны со своими рабами, особенно с отродьями самого скверного толка, никогда особо не миндальничал. Сурово карал даже за малейшее неповиновение и лень.

«Девчонка уже никуда не денется! Это так же точно как и то, что Гулль – теперь моя собственная рабыня. Проклятая девка поплатится за то, что предала меня, и этим заставила продать душу Адари. Жаль, что я тогда поддался сиюминутной слабости и уплатил неоправданно высокую цену за возможность отомстить. Паршивка будет вечно мучиться и проклинать нас обоих! Хотя только её блудливость и стала причиной того, что наша жизнь стала воплощённым кошмаром. Проклятая тварь осушит до самого дна полную чашу страданий до последней капельки. Потом я продам, нет, подарю, гадину самому гнусному выродку Бездны. Когда ему наскучит забавляться с падшей душой, то девка пойдёт по рукам. Огонь и Лёд выпьют красоту чертовки и поглотят эту ничтожную рабыню совсем. Я видел статуи Потерянных Душ собственными глазами. Они не живы, и не мертвы, и нет для них и тени надежды на спасение. Нет кары достойней за предательство для моей прекрасной Гулль. Так и будет, так, и только так»! – с торжеством подумал жрец, смакуя очередной глоточек одного из лучших вин из погреба самого Князя и ощущая, как хмельная радость наполняет его сердце.

– О, величайший из жрецов Льда и Пламени, я исполнил твоё повеление! Вознагради же меня за труды и радение. Подари мне драгоценный камень или лучше юную рабыню из твоего сераля, – Афрокк всегда умел верно угадывать редкие моменты, когда Верховный жрец пребывал в благодушном настроении, можно было рассчитывать на ценный дар.