– Я туда не дошёл, видел воздушные крепости, но ими управляют маги, а не Боги. А ты веришь в Богов?

– Да, а как же иначе. Вот тебя вылечил медик-паук, его создали Боги. Ты когда пойдёшь в город? Мне надо передать письмо.

Дэрин знал, что послушница, как вошла в храм, получила ранг бавнап и на год поступила в распоряжение жрицы аккер. Было честью служить при храме оракула: здесь были баронессы, виконтессы, графини, герцогини, принцессы. Даже королева, и та отдала дань оракулу. С момента, как входишь в храм, запрещается его покидать, только служители кухни, посыльные и следопыты имеют такую привилегию.

– Это секрет?

– Нет, письмо отцу, переживает за меня, хотел выдать замуж, но я настояла, чтобы пройти путь избранной.

– Хорошо, если не написала, пиши, завтра отнесу.

Послушница встала и быстро ушла в свою комнату.

«Странно, – подумал Дэрин, – тут только женщины и только до 20 лет. Почему так?»

Когда возвращался с задания, вокруг него крутились жрицы, выпытывая новости. А он себя чувствовал так, словно угодил в гарем к султану, что, как говорят, есть за морем. Гурдис вернулась и, протянув письмо, в знак благодарности поцеловала его в щёку.

Дэрин, как и обещал, уже к обеду был в городе, нашёл дом графа Долгрин. Узнав, что он посланник от оракула, его с почтением приняли. Граф был уже немолод, шел пятый десяток, похоже второй брак, но это ему придало молодость, и теперь по комнатам бегала детвора.

– Прошу, проходите, присаживайтесь, у нас сейчас будет обед, останьтесь.

– Спасибо за приглашение, но мне надо идти, – узнав, что Дэрин идёт в город, ему дали ещё несколько писем.

– Тогда вот, возьмите, – и граф протянул золотой рубль.

– Пусть дни ваши будут долгими и счастливыми.

– А тебе обрести покой.

Как только следопыт покинул дом, Долгрин вскрыл письмо и стал внимательно читать. Никто не знал, о чем говорит оракул с просителем, жрицы лишь могли догадываться по рангу, кто приходил. Граф опустил руку, сел в кресло, посмотрел на портрет дочери, ушедшей в храм. Склонил голову, словно за что-то благодарил, взял чистый лист бумаги и начал писать письмо. Долгрин служил во дворце и знал, что несколько дней назад ночью приходил посланник от силекациров, что идут войной. Знал, что отправили гонцов по заставам, что приказали ввезти продовольствие в город, и для этого освобождали первые этажи и подвалы домов.

– Значит всё серьезно, – ещё раз перечитав письмо, он позвал управляющего.

Уже на следующий день вся его семья, включая прислугу, были отправлены в замок, находившийся в городе Лазрав. А сам граф остался в столице, на это были две причины: он служил при дворе, и тут была его дочь Гурдис.

* * *

Лиллик проснулась сразу же, как Дэрин покинул её, попыталась ещё раз погрузиться в сон, но у неё ничего не получилось.

«Что с тобой?» – спросила она и, открыв глаза, села, прислушалась к журчанию воды, что текла где-то совсем рядом. Стало грустно, хотелось дотронуться до его руки не во сне, а вживую. Она повернула голову. На панели криогенной камеры, где спал Грумбар, почти все сигналы окрашены в оранжевый цвет. «Умираешь», – прошептала про себя девочка и, встав, подошла к нему. Его рот прикрывала маска с трубкой, дыхание было слабым, и пальцы на руках непроизвольно вздрагивали.

Отключив от себя провода, вздохнула всей грудью, вышла из зала и, сбросив с себя одежду, опустилась в бассейн с рыбами. Чёрное небо и мерцающие звезды, некоторые висели неподвижно, но были и те, что плавно плыли по небосводу.

– Это глаза Богов, – именно так ей сказал оракул. – Они смотрят на нас, наблюдают, слушают, подсказывают.