Надо же! Куда ни пойди, везде он. И значит, это он устроил мне холодный утренний душ.

– С чего вы взяли, что я на работу пришла? — ответила я неприветливо.

– Послушай, Анастасия, это я тут не местный. Ты город хуже меня что ли знаешь?

На лице босса появилась улыбка, такая же неприветливая и брутальная, как его щетина.

– Вот скажи, чего ты бедовая такая? — задал он риторический вопрос.

Я растерянно осмотрелась. Выходит, пробежала, не заметив, две остановки автобуса и прибыла почти к “закутку”. Надо было только свернуть направо, дойти до параллельной дороги, кстати сказать, более благоустроенной, без этих рытвин и колдобин. А если еще прямо и чуть левее - выйдешь туда, где меня в прошлый раз встретили те жуткие собаки. Меня как магнитом в эти места тянуло.

– Этим путем автомобили вообще не ездят почти, — сообщила я Богдану, — плохая дорога и ямочный ремонт не делают.

— Я уже и сам догадался, — кивнул он, — давай, садись в машину.

– Но я же грязная. Замочу там все. И мне тут пешком близко.

– Пакет для мусора постелю. Давай.

Он говорил так требовательно, что я согласилась. По привычке.

В автомобиле приятно пахло освежителем, и к этому аромату примешивался запах псины.

– А пес ваш где? — спросила я вежливо.

– Отдыхает, — буркнул Богдан, поворачивая ключ в замке зажигания.

Машина тронулась, и к моему облегчению в салоне заиграла громкая музыка, избавляя от необходимости поддерживать беседу.

6. ГЛАВА 6. Работа и жизнь

Находиться в одной машине с Разумовым было некомфортно. Даже спина зачесалась, в области левой лопатки. Безумно хотелось избавиться от этого ощущения, но дотянуться нормально не получилось.

Богдан недовольно покосился с водительского места на мои попытки поскрести середину спины.

Зудеть стало чуть меньше, я повернулась назад, посмотреть, может из обивки сиденья что-то торчит и вызывает у меня такой неприятный эффект. Там не было иголок или булавок, только клок серебристых волос, что меня уже повсюду преследовали. Может, аллергия начинается?

– Хватит там уже ерзать, — проворчал начальник, чуть приглушив рок, — машина чистая, может пара шерстинок прилипла.

– А как зовут вашу собачку? — спросила я неожиданно для себя. И увидела, что Богдан вздрогнул, а потом замялся. Он что, никак своего пса не назвал?

Машина остановилась. Действительно, расстояние было всего ничего, дольше разворачивались, чтобы правильно заехать, движение рядом с закутком одностороннее, поэтому я бы пешком быстрее дошла. Если бы собиралась на работу. А я ведь не собиралась!

Но деваться было некуда, видок у меня хоть на свалку.

– Ой, и сегодня на работу прискакала! — Семеныч с жадным любопытством смотрел на нас, словно ждал подробностей. Еще бы, Богдан установил видеонаблюдение на крыльце, и сторож прекрасно видел, что мы приехали вместе.

– Упала что ли? — он оценил мой впечатляющий внешний вид.

– Практически, — вздохнула я.

– Так это… ничего, — успокоил дедок, — у нас же тут душевая есть, правда там завал еще.

– Душевая? — удивилась я.

– А то! Тут один из владельцев прежних же танцевальную студию оборудовал. И вот в те времена из второго санузла сделали душ. До этого были туалеты “эм” и “жо”. А сейчас остался один унисекс и вот, комфортная умывалка с поливалкой.

– Да ведь у меня тут и нет ничего, чтобы переодеться, так что без толку.

– Дам тебе мои футболку и трико, — вмешался Богдан, великовато, конечно, но пока так походишь, одежду на сушилку кинем. Тут есть, да. Я купил. Не успеет досохнуть - доедешь в моем, довезу, так и быть.

А он не такой уж противный, этот Богдан Разумов. Есть в нем и сострадание. Босс вручил мне белую футболку и серые трико.