Они тоже его боялись. Совсем как обитатели бара.

Агата ступила внутрь и поборола желание обернуться на мужчину. Неужели он оставляет её здесь? Её, выпускницу консерватории, мать двоих детей! Он же сам читал её биографию.

— Доброй ночи, Агата Эдуардовна, — несколько вымученно улыбнулся Макаров.

Стоило ему уйти, как обитательницы камеры обступили Агату со всех сторон. Она едва успела сесть на краешек скамьи, как они подошли втроем, уперли руки в бока.

— Ты, значит, у нас Эдуардовна? — спросила рыжеволосая, которую Агата окрестила главной. Слишком уж вызывающим было её поведение, а остальные как будто повторяли за ней.

— Красивое отчество, — хихикнула вторая, совсем юная блондинка, и хвост её заструился по полу точно змея в сторону Агаты. — Это, получается, твой папашка Эдуардом был?

— Получается, так, — ответила Агата.

— Ой, гляньте-ка, какая она необщительная. — Третья, тоже блондинка, но лет так «хорошо за тридцать», осуждающе качнулась из стороны в сторону. — Чего сидишь? Это вообще-то моё место. Вставай давай, а то лохмы тебе повыдираю.

Её хвост и вовсе подполз к ноге Агаты и обвил её лодыжку, дернув чуть на себя.

Агата с раздражением скинула с себя хвост и попыталась обернуться. Бесполезно. На камере стояли чары от любой магии, даже переворотной. Ну, ожидаемо.

Видимо, придется поспешно обучаться дракам на кулаках. Н-да. Не тому её мама учила в детстве.

Но продолжения не последовало. Главная чертовка шикнула на товарок и обратилась к Агате почти нормальным тоном:

— Чего это Илья Валерьевич о тебе печется? Обижать тебя запретил, по имени-отчеству зовет?

Она склонилась к ней ближе. Аромат духов — приторный, цветочный, слишком яркий — стрельнул в ноздри.

Агата пожала плечами и ответила честно:

— Не знаю. Если бы он обо мне пекся, то сейчас бы я тут не сидела.

— Логично. Тебя за что взяли? — Девица плюхнулась рядом, вытянула ноги в лакированных «копытах».

— Машину угнала, перед людьми в боевой форме показалась.

— Фигасе. А кто ты по расе, боевая наша? — с любопытством спросила молоденькая блондинка.

— Орчанка.

— У-у-у, — одновременно протянула вся троица; желание насолить Агате в них сразу же утихло.

— А вы за что тут сидите? — спросила Агата скорее ради приличия.

Догадки-то у нее имелись. Слишком уж однозначный был у чертовок внешний вид.

— Да у нас с тобой ситуация схожая. Оказалось, что нельзя облапошить парочку клиентов-людей, — махнула рукой рыжеволосая. — Сразу же все переполошились, на ноги всех подняли. Типа своих-то разводите сколько хотите, а вот людишек — ни-ни.

— Арджеш так волнуется о людях? — удивилась Агата, всё ещё вспоминая слова Макарова: «На угон бы я глаза закрыл».

— Ну, не совсем, — скромно потупилась блондинка постарше. — Скорее, он обеспокоен, что их нельзя ласково придушивать хвостами…

— …или использовать хвост в любовных играх…

— …или вымогать деньги, ссылаясь на то, что мы черти из преисподней…

— … а потом якобы клиенты с ума сходят…

— … а у Арджеша из-за нас проблемы…

— Короче, несправедливо это всё.

Возможно, чертовки чего-то и недоговаривали, потому что переглянулись очень уж весело. Сидеть они могли и абсолютно по другой причине, а эту придумали просто так. Но Агата и не пыталась лезть с новыми вопросами. Она ужасно устала. Хотелось просто закрыть глаза и промотать эту ночь.

К сожалению, чертовки хоть и отстали от неё, но оживленно переговаривались между собой. Обсуждали каких-то неизвестных ей нелюдей, смеялись, пошловато шутили.

Она даже почти смирилась с их болтовней и начала отвлекаться, когда услышала знакомое имя.