Умели… Конечно, умели.

В памяти снова прокатилось эхо болезненных, острых воспоминаний, и я сделала торопливый, жадный вдох ртом, чтобы не дать спазму сдавить горло. Никак не привыкну говорить о семье в прошедшем времени, а ведь три года прошло.

— Уж потрудитесь объяснить, мисс, — слегка насмешливо сказал Гарланд и покосился на мои пальцы, обхватившие его запястье. — Это еще зачем?

Он спросил вслух, но будто больше для себя. Вместо ответа я одним рывком проникла в его разум. Меня обступила привычная темнота, которая спустя мгновение вспыхнула фейерверком чужих картинок — желаний, как осознанных, так и подавленных. Рассматривать их мне было некогда: силенок прикинуться джином все равно не хватит. Я уже хотела нырнуть глубже — в вязкую черноту страхов, когда… На моем пути возникла стена. Я, не успев затормозить, с разбегу врезалась в нее и застонала. Уже в реальном мире, а не иллюзорном.

Удар оказался настолько болезненным, что я невольно отпустила руку Гарланда и потерла ноющий лоб. По ощущением, на нем скоро вскочит огромная шишка.

Боль так сильно выбила меня из эмоционального равновесия, что я утратила контроль. Паутина лжи, прежде опутавшая сознание Фреда, растаяла, будто той никогда и не было.

— Милорд, мы идем в подвалы, чтобы освободить парнишку, — по инерции отчитался мой визави, а затем охнул, схватился за голову (мигрень после грубого вмешательства — дело обычное) и застонал: — Боги, подождите… Зачем мы идем в подвалы?

Страх. Не чужой, а собственный подкрался удушающей волной к груди и сдавил ее. Чувствуя, как по спине покатились капельки липкого пота, я улыбнулась, все еще надеясь выйти сухой из воды. Возможно, я просто слишком голодна для работы с двумя сознаниями. Но ничего, нужно попытаться снова!

Я с решимостью бросившейся в бой львицы протянула руку, чтобы ухватиться за Фреда, но мою ладонь перехватили на полпути. Я охнула: скорее от неожиданности. Пальцы Гарланда не причиняли боли, но держали крепко.

— Любопытно, — пробормотал он, рассматривая меня, словно змею, по внешнему виду которой неясно, насколько та ядовита. — Очень любопытно.

— Милорд, простите! — запричитал Фред. — Я не понимаю, не знаю…

Гарланд лишь поморщился и даже не взглянул в сторону трясущегося от страха стражника. Вместо этого он свободной рукой сбросил капюшон с моей головы. Понимая, что времени у меня осталось буквально несколько секунд, я предприняла последнюю отчаянную попытку переиграть ситуацию в свою пользу. Благо физический контакт с объектом моих исканий был вполне крепкий: Гарланд и не думал меня отпускать.

Прикрыв на мгновение глаза, я вновь атаковала… и снова будто с размаха налетела на стену. Зашипев от боли, я взглянула на своего противника и чуть не умерла от ужаса. В светлых волосах Гарланда помимо ярких желтых оттенков вспыхивали рыжеватые цвета — те самые, что свойственны особо редкому виду боевых магов. Тем, кто является по своей сути щитом.

— Темные боги в свидетели! — простонала я, еще не до конца понимая, что проиграла. — Могли бы сказать сразу!

Гарланд усмехнулся и с большим интересом посмотрел на мои волосы, собранные в простую косу.

— Лаванда, значит, — задумчиво протянул он. — Да еще и с розовым напылением. Думал, такие уже перевелись в Иолании.

Я дернулась в наивной попытке вырваться и убежать, хотя голос разума и подсказал, что это бесполезно: коридор длинный, а входная дверь заперта на засов. Да и врагов у меня двое: кто-нибудь из них непременно догонит.

Благородство, с которым Ивори всегда принимали поражение, заставило меня вскинуть глаза и посмотреть прямо в лицо Гарланда.