— Через минут десять устроим привал.

— А? — я подняла взгляд. — Мы так долго едем?

— Нет. Но закупаться товарами в столице я не хотел. Чаще всего там задирают цены, — Леонель усмехнулся. — Лошади и солдаты останутся за стенами города. В город отправимся только мы и Фарид.

— Хорошо, — я покорно кивнула, но не смогла скрыть своей радости.

Город! По которому я могу пройтись! Своими собственными ногами! Я не могла представить себе этого даже в самых радужных мечтах. Я надеялась, что меня просто будут выпускать в сад, а не запирать в башне. И вот сейчас мне говорили, что я смогу пройтись по настоящему городу.

Но вместе с восторгом на меня начал накатывать страх. Я вспоминала все, что читала и слышала о мошенниках, убийцах и ворах, спокойно разгуливающих по улицам города. Я слышала, что конюха зарезали на улице средь бела дня. А еще служанки шушукались о том, что какую-то девушку снасильничали и теперь она никогда не сможет выйти замуж.

«Ну, я уже замужем», — подумалось мне, но эта мысль меня никак не успокоила.

Первой брачной ночи у нас не было, а значит, брак не закреплен официально. И если что, меня могли отправить обратно. А это для меня было самым худшим кошмаром. Уж лучше смерть, чем такое.

Через какое-то время карета остановилась, и Леонель вышел из нее. Я же, слегка отодвинув шторку с любопытством начала рассматривать солдат. Не все они были со смуглой кожей и черными волосами. Некоторые были с золотистой кожей и рыжими волосами. А еще были смуглые, но с белоснежными волосами.

Во дворце отца все солдаты были выходцами из аристократических семей. Чаще всего они получали титулы офицеров или командиров только из-за своего происхождения. Ничего выдающегося или благородного в них никогда не было. Из своего окошка в башне я частенько видела, как они безжалостны к слугам, как пьяные испражняются прямо в саду или как они дерутся между собой.

Но эти солдаты так разительно отличались от того, что я видела. Все они работали дружно и сплоченно. У всех была подтянутая фигур. И все слушали моего мужа без каких-либо возражений. Я даже на мгновение залюбовалась уверенным профилем Леонеля, когда он давал распоряжения какому-то солдату. Но тут же взяла себя в руки и опустила взгляд, когда он посмотрел в мою сторону.

Не стоит привлекать к себе внимание и придумывать что-то лишнее. Я же прекрасно знаю, как выгляжу. Я уже собиралась отодвинуться вглубь кареты, как дверь распахнулась и я увидела слегка улыбающееся лицо Леонеля.

— Розалина, вы хотели бы выйти?

— Да, — не задумываясь, ответила я.

— Тогда пройдемте. Не бойтесь, мои солдаты приличные и не позволят себе и пальцем вас тронуть.

Мужчина протянул мне руку, и я не смогла сдержать себя. Даже забыла, что мои пальцы покрыты синяками и ссадинами. Когда моя рука коснулась руки Леонеля, его взгляд опустился вниз, и он тут же нахмурился.

Я проследила за его взглядом и ощутила, как желудок сковывает льдом. Мой плащ немного задрался, открывая не только кисть, но и запястье. Вся кожа пестрела оттенками синего, фиолетового и желтого. Я привыкла к такому. Но еще никогда и никто из посторонних не видел мои раны.

Я собиралась отдернуть руку, но мужчина схватил меня за пальцы — бережно, но крепко. Взглянул в глаза и успокаивающе улыбнулся. Почему-то он ничего не мне сказал. Просто помог спуститься по маленьким ступенькам и тут же отошел к юноше, который, кажется, был его подчиненным.

Я, оставшись в одиночестве, натянула капюшон на голову и с интересом огляделась. Я впервые видела, как солдаты разбивали лагерь. Они дружно разжигали огонь, бегали к небольшой речке с котелками, раскидывали спальники и обустраивали обеденное место.