—  Вставай, —  бросил ей, показывая жестом куда встать.

Пока разбирался с презервативом, девчонка уже забралась коленями на диван и, оттопырив задницу, прогнулась в спине. А я снова видел не ее, а ту, белоснежную кожу, которую ласкал еще сегодня ночью.

Гадство.

Вошел резко до упора, сорвался на бешеный темп. Но как бы я ни пытался, разрядка словно ускользала от меня. Девчонка стонала, пыталась подстраиваться под меня, но ничего не выходило —  я лишь жестче врезался в ее тело и по-прежнему не мог. 

Не мог кончить.

Ее рыжие пряди злили меня. Все в ней раздражало —  и то, как пошло она постанывала, как прогибалась, стараясь угодить мне. И даже то, что совершенно не возражала, когда я переключился на ее задницу…

Потому что это была не она!

И я сдался. Намотал ее волосы на кулак, закрыл глаза и представил ту самую, что заставляла мое сердце бешено колотиться. И всего через пару толчков кончил до темноты в глазах.

Пока снимал контрацептив и поправлял одежду, заметил, что девочка была совсем выжата и лежала, закрыв глаза. Вспотевшая и уставшая. Но в груди у меня ничего не пошевелилось. Было плевать. Она знала, на что соглашалась, когда подписывала контракт с клубом. Уверен, после смены получит отличные чаевые за свою терпимость и лояльность к жестокости клиентов.

Но вот смогу ли я так же хладнокровно вынести приговор Дженнифер? Смогу ли  потребовать оплатить выставленный ей счет?

Ответа у меня уже не было…

13. Глава 13

— Дженнифер Шторм? Здравствуйте.  У меня действительно хорошие новости для вас.

Голос в трубке казался незнакомым, и я приготовилась к худшему. Защитная реакция последних дней—  лучше ждать самого плохого, чтобы потом не ощущать страшного разочарования в самом сердце.

— Да, я…Я слушаю.

— Меня зовут Аннет, я из Галереи. Вчера вечером состоялось собрание управляющих и арт— директоров. Одна наша сотрудница принесла ваше портфолио с работами, которые вы присылали еще в прошлом году, и… Они произвели впечатление на всех нас. Отличная графика, экспрессия, владение и чувство цвета…Великолепные, очень эмоциональные работы. Даже странно, что мы прошли мимо них, когда вы присылали свою заявку для выставки. Но лучше поздно, чем никогда, ведь правда?

Во рту пересохло. Не может быть! Мне даже хотелось переспросить: правда ли это? Это не шутка? Не розыгрыш? Помню, как сильно переживала первые три месяца из— за того, что Галерея никак не отреагировала на мое портфолио. А ведь я так хотела выставляться именно там!

— И потому мы предлагаем вам устроить персональную выставку. Сразу скажу, что сроки очень ограничены. Вам придется очень сильно поработать, чтобы привести в соответствие все картины. Кое- что нужно будет изменить… И нам будут нужны несколько свежих картин. Потому что главный лозунг работы Галереи – новое, уникальное, персональное.

На том конце провода арт- директор Галереи – места, куда рвутся все художники нашего города – улыбнулась. Голос ее потеплел.

— Впрочем, я уверена, что вы и сами понимаете масштаб работы.

— Вы можете не сомневаться во мне! — в горле от волнения пересохло, а ноги стали ватными. Хотелось одновременно прыгать от радости, крича во все горло о том, что моя мечта сбылась, и лечь на пол, смотреть в потолок, неверяще качая головой.

— Вам на почту я прислала все, что касается выставки. Все замечания, все вопросы. И, Дженнифер, восстановите телефон. В наше время без связи… Думаю, после этой выставки все сообщество заговорит о вас только как о новой звезде. А потому будьте готовы.

Как только мы завершили разговор, я, немедля ни минуты, помчалась на улицу.