Я тряхнул головой, сбрасывая наваждение.

Тёмная вода ползла без единого звука, не отражая солнечный свет. На берегу торчал покосившийся деревянный крест. На нём висело чучело в человеческий рост. В фиолетовых тряпках. Вместо глаз у соломенной женщины были синие пуговицы, рот нарисован красной помадой. Она напоминала мне кого-то из далекого прошлого.

Кого?

– Поджигай, Юра.

– Как её зовут?

– Никак, это же чучело!

– Нельзя жечь, не дав ей имя. Иначе в этом не будет никакого смысла.

– Какая разница?! Жги!

Я отошёл от креста и повернулся к сестре. Девочка изнывала от нетерпения, нервно перебирая в руках зелёный поясок, подвязанный на белом платьице.

– Как её зовут, Алиса?

– Почему ты всё время спрашиваешь? Почему не можешь просто поиграть со мной?!

– Как её зовут?

– Какая тебе разница?!

Я сделал пару шагов назад. Посмотрел на небо. Там ползли чёрные, как уголь, тучи.

Слабость. Темнота. Головокружение.

Тёмная вода ползла без единого звука, не отражая солнечный свет. К покосившемуся кресту была привязана восковая фигура в фиолетовом платье. Вместо глаз у неё были синие пуговицы, рот нарисован красной помадой.

– Назови её имя. Скажи мне, Алиса.

– Не скажу! – чуть ли не плача выкрикнула сестра.

Губы её задрожали от обиды. Детские изумрудные глазки наполнились слезами.

– Алиса! – надавил я. – Немедленно назови её имя!

– Нет!

– Алиса!

– Нет!

– Я приказываю!

– Марена! Её зовут Марена!

Девочка набросилась на меня, оцарапав лицо ногтями.

– Она не заберет тебя! Я не отдам! Не отдам! – кричала сестра в истерике. – Ты не бросишь нас! Я не отдам!

Восковая фигура шевельнула пальцем.

Алиса выхватила зажигалку из моих рук. Подбежала к черноволосой женщине, привязанной к кресту.

– Я не отдам тебя ей, братик! Я верну тебя назад! Я сожгу её! Она чиркнула зажигалкой.

– Нет!

Я схватил сестру за подол платья. Дёрнул, что есть сил. Девочка упала на землю и завизжала.

Сзади прокричал знакомый голос:

– Держи её, Полянский! Держи!

Раздалось шипение, заструился дым от тлеющей пеньки. Бледно-голубой огонь расплавил верёвку, и Мириам спрыгнула с креста. Она поправила юбку и стёрла с лица алую помаду, размазав ладонью.

– Ты за это ответишь, – холодно процедила Мэри, приблизившись к девочке.

Подошва чёрной лакированной туфли опустилась сестре на горло, придавив к земле. Алиса выпучила глаза, схватилась за ногу Мириам, попыталась скинуть её с себя. Длинные ногти разодрали чулок, но не причинили вреда моей подруге. На гладкой белой коже не осталось даже царапины.

– Юра, помоги… Юрочка…

– Заткнись! – Мириам сильнее надавила на шею девочки.

– Юрочка… она убьёт меня…

– Я сказала, заткнись!

Девочка захрипела. Её маленькое тельце забилось в судорогах. Белое платье перепачкалось в грязи.

– Мириам…

– Не слушай её, Полянский!

– Братик… мне больно!

– Мириам, постой…

– Она играет тобой! Твоими сомнениями!

– Юрочка…

– Да сдохни ты уже.

– Мириам!

Черноволосая не слышала меня. Она изо всех сил пыталась сломать шею зеленоглазой девочке. Хотела убить девятилетнего ребёнка.

Мою сестру.

– Хватит!

– Полянский, не мешай!

– Хватит, Мириам!

– Спаси, Юра!

– Я сказал, хватит!!!

Серый водоворот подхватил меня и потащил куда-то вдаль. В ушах застыл детский крик:

– Юра. Это правда я!

Господи, что же я натворил.

* * *

Просыпаюсь. Ворочаюсь в спальнике и не могу понять, где нахожусь. Надо мной сияет диск полной луны. Небо усыпано звёздами.

Ну да, конечно – я ведь лежу на крыше одного из домов.

В груди тревога. Лихорадит.

Я вспоминаю Алису. Она в опасности. Что-то страшное грозит ей прямо сейчас. А я здесь, за сотни километров от дома. И ничего не могу поделать.