На её губах по-прежнему скользила усмешка, волосы всё так же лились в изящном каскаде. Но взгляд… Взгляд был другим.

– Зачем я тебе, Мириам?

– А я тебе?

Она играла со мной. Не в безобидные полунамёки и остроумные замечания, что доставляли удовольствие нам обоим. Не в привычный пасьянс риторики и логических ловушек. Она играла совсем в другую игру. В мрачную недосказанность, в смертельное переплетение загадок и смыслов.

– Кто ты на самом деле? – спросил я. – Каково твоё настоящее имя?

– А какое из них можно назвать настоящим?

Она сделала шаг. Я попятился. Мириам протянула ладонь и нежно провела пальцами по моей щеке.

– Как зовут тебя?

– Ты знаешь.

– Знаю, – кивнула девушка. – Знаю, мой дорогой. Но скажи, почему именно так?

– Потому что так назвал меня мой отец.

Она улыбнулась. Искренне. Любяще.

– Твой творец. Он дал тебе имя. Разве оно не настоящее?

– Я не давал тебе имени, Мириам. Ты сама его назвала.

– В твоём сновидении. В осознанном сновидении. Разве не твоя воля управляет им?

– Я не управляю тобой.

Девушка положила ладонь на моё плечо. Я не почувствовал тепла её рук.

– Почему ты не дышишь, Мириам? Почему твоё сердце не бьётся?

– Потому что я не жива, мой дорогой. Пока…

– Но ты и не мертва.

– Нет. Не мертва.

– Где же ты сейчас?

– Там, где простираются мои владения – за чёрной рекой, что разделяет миры. Я стою посреди этой реки, и под моими ногами призрачный мост, который мне никак не пройти. Пока…

– Пока я не найду Рецепт?

– Пока мы не найдём Рецепт.

Страх исчез. Голос девушки обволакивал, убаюкивал, манипулировал моим сознанием.

– Мириам…

– Да, мой дорогой.

– В том сне… Настасья. Она узнала тебя. Узнала и испугалась.

– Потому что однажды мы встречались.

– В день её смерти?

– Да.

Так просто и откровенно.

И почему мой пульс перестал биться, как сумасшедший? Почему исчезли ледяные тиски, ещё секунду назад сжимавшие лёгкие? Почему, чёрт возьми, мне больше не было страшно?

– Потому что я не причиню тебе вред, – прошептала она над самым ухом. – Ты – мой создатель. Я принадлежу тебе. А ты принадлежишь мне.

– Мириам…

– Да, мой дорогой.

– Кажется, я засыпаю.

– Значит, нам пора идти. Наверх. К звёздам.

Она нежно обняла меня, положив голову на плечо, и на мгновение мне показалось, что я чувствую её дыхание.

* * *

По лазурному небу ползли ватные облака, закручиваясь в причудливые образы. На деревьях тихо шелестела листва. Со стороны леса время от времени подавали голос птицы, стрекотали цикады. Среди сочной зелени трав бежала босая светловолосая девочка.

– Юра! Юра! Смотри, какую штуку мы сделали!

– Это что? Кукла? – улыбнулся я.

– Это чучело! Мы с Олесей будем его жечь!

Алиса вдруг осеклась, посмотрела на меня с хитрым прищуром.

– Ты ведь не скажешь маме? – спросила она.

– Не скажу, обещаю. А можно мне с вами?

– Да, побежали! Побежали, Юра!

Сестрёнка схватила меня за ладонь и потащила за собой. В другой руке она держала соломенную фигурку человека. Вместо глаз у куклы были синие пуговицы, рот нарисован красной помадой.

– Куда мы идём, Алис?

– К реке!

Тёмная вода ползла без единого звука, не отражая солнечный свет. На берегу торчал вкопанный в землю деревянный шест.

– Нужно привязать её, – сказала Алиса.

Она протянула мне моток старой иссохшей верёвки. Я исполнил просьбу младшей сестры.

– Теперь поджигай.

Я пошарил по карманам в поисках зажигалки. Достал её и уже было поднёс к кукле…

– Постой. А как же Олеся? Вы ведь вместе её вязали.

– Мы? Нет-нет! Это ты вязал её, Юра. Ты её создал!

– Правда?

– Ну да. А ты не помнишь?

– Кажется, что-то припоминаю… Да…

На секунду всё вокруг поплыло, и в глазах потемнело, как перед обмороком.