А тело тянулось, тянулось к нему – безудержно, непреодолимо, заставляя прижиматься к его боку и судорожно вдыхать его запах. И уже в бедрах всё скрутилось, готовое взорваться – просто от одной близости к его крепкому, горячему телу…

– Жарко у вас все-таки… – пожаловался вдруг он, расслабляя галстук и резко вдыхая воздух.

Я кивнула, понимая, что да, действительно как-то очень жарко – словно его тело реально излучало тепло, как батарея зимой… Не в состоянии больше терпеть, сбросила с плеч свой маленький пиджачок… и замерла, поняв, что оказалась перед ним практически в неглиже.

И он замер – напрягся весь, глядя четко перед собой и стискивая в пальцах край моей папки… И вдруг фыркнул, спихивая папку со своих колен на пол.

– С какой стати я должен всё это читать?

Взгляд мой тут же упал на место, которое до этого прикрывала папка.

О боже… у него… это что, на самом деле... оно?!

Да, без сомнения. Под брюками «Максима Георгиевича» уже вовсю топорщилось… оно.

Не рановато ли? – мысли мои в панике заметались, неуверенность захлестнула меня, почти подавив возбуждение. Разве профессионал не должен уметь контролировать себя? С какой стати он мне свой стояк сейчас демонстрирует? У нас вроде как ролевая игра, а не банальный секс…

Однако, испугалась я преждевременно – мы всё ещё продвигались по какому-то сценарию, пусть и мне непонятному.

– Свою тему ты должна знать наизусть, – вальяжно протянул мой «профессор», откидываясь на спинку дивана. – Бери стул, садись напротив и по памяти рассказывай, о чем ты докладывать собралась…

Я вдруг обнаружила, что его голос меня в буквальном смысле гипнотизирует. Не в состоянии противиться, в каком-то оцепенении встала, подняла стул, готовая усесться перед ним… как вдруг замерла, услышав следующий приказ.

Что он сказал?! Сесть… наоборот?! Широко расставив ноги?!

– Зачем? – остолбенело спросила я, остановив движение стула, которое машинально уже начала разворачивать. – С какой стати я должна так сидеть? Это вы должны…

– Затем, что мне лучше знать, как вам… сидеть, магистрантка Птичкина.

И прежде, чем я успела еще что-то сказать, гипнотизирующе медленно он поднял руку к груди и принялся одну за другой расстегивать пуговицы на рубашке. Полностью покоренная, я даже не заметила, как опустилась на стул, оседлав его, будто на лошадь залезла, выдыхая только тогда, когда дотронулась обнаженными ягодицами до холодного сиденья.

Ягодицами?! У меня что, настолько короткая юбка?!

Представив себе, что он видит со своего ракурса, я задохнулась и крепко зажмурилась, заставляя себя сосчитать до десяти, чтобы не упасть в обморок. Чёрт, чёртчерт… А вдруг там не только юбка раздвинулась?!

– Отлично, Птичкина… – хриплым, тягучим голосом похвалил меня «Максим Георгиевич», посылая по моим ногам сладкие мурашки. – Можешь начинать.

– Что… начинать? – пискнула я, не открывая глаз и так крепко держась за стул, словно он реально мог ускакать вместе со мной куда-нибудь вдаль.

– Начинай рассказывать. Что изучаешь, Птичкина? О чем собралась доклад читать? В общем и целом.

А… вот о чем он. А я, признаться, уже забыла, зачем грею сиденье голой задницей.

– Ну… я это… – начала я, сгорая от возбуждения и стыда одновременно. – Племена изучаю. Современные, в-восточные в основном... Сохранившие… древний… быт.

– Быт?

Приоткрыв глаза, я увидела, как он снова опустил пальцем очки, приподнимая одну бровь. Между ног моих опасно запульсировало, и была б моя воля, я бы их, конечно, сжала поплотнее… но воля была не моя, а этого… «профессора», мать его!