- Завтра он подаст документы на срочную визу. Ничего страшного не произошло - билеты на самолет я купила, отель перебронировала. Мы просто улетим на несколько дней позже.

- А Опера? - спросила Изольда.

- Будем надеяться на лучшее.

Изольда смела пару платьев, села в кресло и, вздохнув, миролюбиво сказала:

- Надеюсь. Иначе я с ним поссорюсь.

Вечером, вернувшись домой, я позвонила Лапушке и предупредила, чем ему грозит неполучение срочной визы. Он проникся и заверил, что завтра с самого утра поедет в визовый центр, сделает все возможное и свернет горы, но Изольду не расстроит ни в коем случае.

Так что в понедельник в офисе я была одна. В смысле, без Лапушки. Танечка сидела в приемной, остальные тихо бездельничали по кабинетам - народ отдыхал.

Я устроилась за столом, включила компьютер и погрузилась в изучение биржевых сводок. Да, да, можете не удивляться. Во-первых, часть заработанных средств мы вкладывали, надо сказать, вполне удачно, в акции и фонды, а во-вторых, из биржевых сводок можно узнать много интересного. И не только о финансах.

Из приемной донесся взволнованный голос Танечки. Кажется, она что-то говорила о том, что госпожа Сваровская не принимает. Ее голос звучал настолько необычно, что я невольно прислушалась. А потом дверь резко распахнулась, стукнувшись о стену, а я подскочила на кресле. Даже Лапушка не позволял себе подобного, а он на эмоциях бывал несколько несдержан.

- Марта Сваровская это ты? - густым, немного хриплым басом спросил неожиданный посетитель.

Я посмотрела, кого это черт принес, и ощутила, как похолодело внутри.

На пороге стоял… мужик. Иначе и не скажешь, хоть я терпеть не могу это слово.

Высокий, кажется даже выше Лапушки, хотя куда уж выше. Правда, фигурой он партнеру уступал, но как-то чувствовалось, что при случае, может оказать достойное сопротивление. Да что там, ото всей его жилистой фигуры веяло звериной силой. Это как гепард. Вроде и не самый большой хищник, но если жизнь заставит - убьет и не поморщится. Одет был посетитель в серый костюм и белую рубашку. Вещи не бредовые, тут у меня глаз наметан, но хорошего качества и сидели на мужчине отлично. А вот туфли дорогие, явно ручной работы.

Пока я его рассматривала, мужчина успел войти в кабинет и прикрыть за собой дверь, чуть не прищемив при этом нос секретарю. Та испуганно охнула, но последовать за посетителем не решилась, оставшись в приемной. Я от всей души понадеялась, что Танечка не стала пить валерьянку для успокоения собственных нервов, а двинула за охраной. Что-то мне подсказывало, что без охраны я не обойдусь.

- Ты Сваровская? - повторил мужчина, смерив меня тяжелым взглядом из-под густых, насупленных бровей.

От этого его взгляда, прямо скажу, очень нехорошего, у меня поджались ягодицы, словно ожидая хорошего шлепка. Ага, прямо по попе. Нет, не поймите меня неправильно, меня никогда не били, даже в детстве родители ни разу не шлёпнули по попе, но вот прямо сейчас появилось ощущение, что получу. И получу сильно.

Видимо он что-то такое усмотрел на моем лице, усмехнулся криво, отчего не слишком привлекательное лицо стало еще непривлекательнее, прошел к столу и сел в кресло напротив меня.

А я вспомнила, что мне не пять лет. Я взрослая, самостоятельная бизнес-леди, а не запуганная малолетка. Сижу в собственном кабинете собственного офиса в самом центре города, на дворе день деньской, за дверью куча народа, в том числе и охрана, и бояться мне совершенно нечего и некого. Тем более, такого вот супчика. Расселся тут, незваный и нежданный, брови хмурит и ухмыляется, прямо скажем, похабно. И обидно, кстати.