- За эту сумму? – изумился Лапушка.

- Именно.

- И ты гордо ушла в закат, - констатировала Лапушка, все же он хорошо меня знал. – По морде ему, надеюсь, не дала?

- Сил не было. И желания. Так противно стало, - ответила я.

- Что ж, - Лапушка убрал пакет в сейф, - ради женщин шли и не на такие безумства. Кто-то даже от короны отказывался, а тут всего лишь деньги. А что такое деньги? Тьфу, пыль.

И он изобразил, как сдувает пыль с рук. А я ничего не сказала. Все еще находясь под впечатлением, просто пила чай.

- Он тебе что, взаправду так понравился? – спросил Лапушка, наблюдая за мной.

- Он милый. Умный. Надежный.

- Замуж за него пойдешь?

Я уставилась на Лапушку.

- Так пойдешь? Если позовет.

- С ума сошел, - поставила чашку на столик и постучала себя по лбу. – На черта он мне сдался, еще замуж за него идти.

- Ну, я подумал, если он тебе так нравится, а ты его настолько зацепила, - не сдавался Лапушка.

- Читай по губам, - я поднялась и встала перед партнером, уперев руки в бока, - он милый, умный, надежный. И все! Понимаешь, ВСЕ! Точка!

Лапушка довольно улыбнулся.

- Отлично. Это именно то, что я хотел от тебя услышать. Поэтому тему семьи бизнесмена Ильи Завражского мы закрываем. Очень надеюсь, что больше мы о нем не услышим, - сказал Лапушка. – Кстати, через полчаса придет клиентка, я тебе о ней говорил.

- Ты хотел сам с ней переговорить, - напомнила ему. – У меня выходной.

- Хотел, но раз уж ты все равно приехала, примешь участие.

Я только глаза закатила от такой наглости. А потом подумала: а действительно, раз уже я все равно здесь, чего возмущаться? И очень хорошо, что про Завражского я больше никогда не услышу. Что бы ни говорил Лапушка, в глубине души я прекрасно понимала, что эту роль провалила безбожно. Ну, да уж что теперь. Все равно, эта история закончена.

Кто же знал, что это только начало?

__________

*«Только две вещи бесконечны - Вселенная и человеческая глупость, хотя насчёт Вселенной я не уверен». Альберт Эйнштейн

12. 12

А через месяц об Илье Завражском я даже не вспоминала. История была закончена и стала одной из многих. Да, не таких удачных, но все же завершенных.

И если в первые дни после разговора с Алиной я порывалась позвонить Завражскому, то после того, как поговорила об этом с Лапушкой….

- Ты в своем уме, Марта Сваровская? - спросил он резко.

Я поморщилась. И дело было даже не в тоне, просто по фамилии он называл меня, лишь когда очень сердился, а такое случалось нечасто.

- Я хотела только поблагодарить его, - пошла на попятный.

- Да? - у Лапушки нехорошо дернулся глаз. - Надо же, какая деликатность и воспитанность. А может, я про тебя чего-то не знаю, и ты всем объектам звонишь и благодаришь? За что, кстати? За проведенное время? Или за щедрость? Или еще за что-то?

Взгляд у него, как и тон, стал совсем нехорошим, и я рассердилась.

- Совсем сдурел?! Ты как со мной разговариваешь?

- А что такого? - деланно удивился Лапушка. - Чем недовольна? А, Сваровская?

- Да пошел ты!

Я сжала челюсти, чтобы не сказать что-то непоправимое, после чего мы окончательно рассоримся, и вылетела из кабинета, как наскипидаренная. Даже про сумку забыла. А там у меня целая жизнь. И ключи от машины, и документы, и деньги. Мелочи всякие нужные и те, что давно пора бы выбросить. Шоколадный батончик со сливочной начинкой - наверное единственное, что люблю из сладкого. Антисептический гель, который, о чудо, не сушит кожу. В общем, действительно, целая жизнь. Хорошо хоть телефон лежал в кармане жакета, а то бы пришлось идти домой пешком.