– Но зачем им нужна сыворотка? Это ведь ужасно! Они могут погубить человечество как вид!

– В том-то и дело, Коля. Как сказал Марк Твен: «Если бы человека можно было скрестить с котом, это улучшило бы человека, но ухудшило бы кота». А здесь все получается наоборот. Человека невозможно улучшить чужой эволюцией, а лишь дать возможность этому «коту» полностью его съесть – как мышку.

– Но как я доберусь в Антарктиду? Для экспедиции нужны колоссальные средства, а их у меня нет. А в помощники потребуются опытные полярники, да и военные специалисты тоже…

– За финансы не беспокойся. В дневнике ты найдешь нужную информацию. Это деньги нашей семьи. Надеюсь, за долгие годы там набежали неплохие проценты, должно хватить.

– В дневнике? Ты никогда не говорил, что ведешь дневник.

– Об этом позже. Человек, у которого хранится одна полезная вещичка, поможет тебе. А в остальном – полагайся на себя. Не у всех людей в груди бьется злое сердце. Если ты внимательно присмотришься к своим друзьям и знакомым, то найдешь достойных помощников.

– А монстр… существо… оно живо? Живо до сих пор?

– Не знаю, Коля. Мы еле ноги унесли из тех адских подземелий. Комендант послал отряд для уничтожения базы. Солдаты справились с поставленной задачей, но никто из них, до того как прогремели взрывы, на поверхность уже не выбрался…

– Господи, господи… – прошептал Николай, потерев пальцами лоб. – Ну зачем, зачем делать такое? В этом Аненэрбе работали сплошь одни психопаты?

– Да, Коля, – услышал его дед, – в большинстве своем. Понимаешь ли, многие данные о сверхсекретных исследованиях этой организации до сих пор не подлежат рассекречиванию, оставаясь тайной за семью печатями, но тогда спецслужбы так и не обнаружили основную угрозу. Слава Богу…

– Слава Богу?.. – опешил Ник.

– Да. Иначе уже давно бы наступил конец света.

На лбу у Николая выступил мелкий пот. Сердце почему-то аритмично затрепыхалось, словно он услышал протяжный собачий вой – звук незримого предвестника беды.

Ник ходил из угла в угол по гостиной. Его мысли ушли на самое дно сознания и не хотели подниматься на поверхность. Старик, прищурив глаза, молча наблюдал за ним: внуку нужно было время, чтобы прийти в себя после всего услышанного. Ведь не каждый день обычному человеку предлагают надеть доспехи, взять в руки меч и сразить инопланетного дракона, которого тот и в глаза не видел.

Ветер снаружи усилился, став порывистым. И теперь ветви старой акации мерно ударялись о стекла. Солнце то загоралось, то потухало, прячась за синюшными облаками. Иногда срывался мелкий дождь, оседавший на оконный отлив скребущейся барабанной дробью, но он так же быстро исчезал при очередном порыве ветра, а затем снова возвращался. Погода портилась окончательно, и это не добавляло Нику настроения. На роль Мессии он явно не подходил. Но другого кандидата, видимо, просто не было. И он это прекрасно понимал. Что он мог – один?

Николай остановился возле окна и оперся руками о подоконник. По его телу пробегала неприятная, знобящая дрожь.

– Николай! – окликнул его дед. – Подойди.

Ник повернул голову, тяжело вздохнул. Подошел к деду, сел рядом и взял его за руку.

Лицо старика прорезали морщины волнения и усталости.

– Ты принял решение? – строго спросил барон, пристально всматриваясь в лицо внука.

Николай смотрел на деда, не отводя глаз.

Тот понял все без слов.

– Ты сделал правильный выбор, Коля. Сходи в кабинет. На столе стоит небольшой бюст Ленина. Принеси его сюда и возьми в кухонном шкафу топор для разделки мяса – понадобится.