Просыпаю самостоятельно. Смотрю на темный потолок, прислушиваюсь. На улице опять идет дождь. Типичная питерская погода. Не жду, когда прозвенит будильник, встаю. Привожу себя в порядок, одеваюсь в джинсы и толстовку. Потом вернусь домой, переоденусь в костюм, сегодня есть дела в суде, нужно выглядеть соответствующе.

Город почти пустой. На дорогах такие же ненормальные ранние пташки, как я, и такси. К счастью, мосты давно опущены. Один раз я так попал: забыл о разводе мостов, пришлось терпеливо ждать, когда пройдут корабли и возобновится движение.

Вокзал живет своей самостоятельной жизнью. Ему все равно, что творится вокруг, поезда приходят и уходят строго по расписанию. Думаю, что эти стены не раз становились свидетелями радостных встреч и прощаний со слезами.

Выискиваю среди пассажиров знакомый силуэт. Я еще не знаю, что буду ей говорить, обещать. Еще до конца не понимаю, что хочу сам услышать. Обещание писать-звонить? Обещание вернуться? Обещание любить?

Впереди идет девушка в темном берете, в оранжевой куртке. Я хватаю ее за локоть.

– Извините, – примирительно произношу, поняв свою ошибку.

Если я ее не узнаю? Пропущу в этой толпе? Ненужная паника накрывает не вовремя, я потерянно озираюсь по сторонам. Смотрю на часы, до отправления поезда двадцать минут. Подхожу к табло, нахожу нужный мне номер поезда, узнаю, на каком пути он стоит.

Десятый вагон. Встаю неподалеку от двери, внимательно слежу за всеми подошедшими людьми. Сердце екает, когда вновь вижу черный берет, только девушка не в оранжевой куртке, а в знакомом мне черном пальто.

– Майя! – негромко зову ее, подхожу ближе. Она замечает меня, хмурится, не верит своим глазам.

– Натан? Что ты тут делаешь?

– Разговор у нас получился не очень, – наши руки соприкасаются, пальцы привычно переплетаются. Она прикусывает губу, сводит брови к переносице, и в глазах застывают слезы.

– Зря ты пришел. Я не изменю своего решения. Савве я нужна. Прости, – крепче сжимает мои пальцы. – Я бы с радостью что-то изменила, но…

– Но ты же вернешься? Ты же не бросишь учебу?

– Я тебе уже говорила, что взяла академический отпуск на год, потом будет видно. Некоторые вещи не от меня зависят, – ее слова постепенно доходят до меня.

Я не хочу верить, что мы видимся последний раз, но при этом осознаю, что я не сорвусь за ней следом в другой город, она не останется, потому что нужна своему брату. Какая-то безвыходная ситуация получается, а отношения на расстоянии – это не для меня и не про меня.

Как глупо все складывается. Только поверил в возможность счастья, а оказалось, что это все мимолетно. Временно. Усмехаюсь, стискиваю ее руку.

– Номер телефона мой у тебя есть, звони, если что, – глухо произношу.

– Натан... – шепчет, подается вперед, я не в силах ее оттолкнуть от себя.

Прижимаю ее крепко-крепко, едва давая ей дышать. Прижимаюсь к ее холодным губам. Жадно целую, настолько жадно, насколько хватает кислорода в легких. Я хочу запомнить вкус ее губ. Запомнить, как крепко она сжимает лацканы моего пальто. Запомнить, как тяжело дышит, едва отстранившись от меня. Запомнить блестящие от слез глаза, полные разных чувств, которые не хочу понимать и разбирать.

– Поезд скоро отправляется! – врывается в нашу иллюзию близости громкий голос проводницы.

– Береги себя. Брату скорейшего выздоровления.

– Спасибо. Ты тоже береги себя.

Банальности, но такие необходимые, чтобы еще чуть-чуть побыть рядом, минуту растянуть до бесконечности.

Майя первая отстраняется, криво улыбается, берет свой чемодан на колесиках, подходит к проводнице. Протянув ей билет, смотрит на меня через плечо. Заходит в вагон, я иду следом за ней, смотрим друг на друга через стекла окон. Останавливается, кто-то там в вагоне помогает ей закинуть чемодан наверх, садится к окну, прилипает к нему. Я подхожу ближе, протягиваю руку раскрытой ладонью. Сразу же прикладывает свою раскрытую ладонь.