Я же, в свою очередь, лицезрела графа с выражением загнанного животного. Даже своим ростом он производил подавляющее впечатление - полагаю, я макушкой едва могла достать до его подбородка.

Сообразив, что молчание затянулось, я присела в глубоком реверансе.

- Рада приветствовать вас, Ваша Сиятельство.

А он молчал. Да, граф Альвийский, презрев все известные правила этикета, не издавал ни звука в ответ. Но я сомневаюсь, смогла ли бабушка заметить выражение его глаз - о, несомненно, они говорили красноречивее всяких слов. В этот момент он походил на хищника - наслаждавшегося долгожданным триумфом, добравшегося до давно преследуемой жертвы. И тогда ко мне, одолеваемой внезапно вспыхнувшей яростью, пришло озарение.

Что бы ни ждало меня впереди - я буду вечно презирать этого человека. 

2. Глава 2. Поместье «Альвион»

Сразу стало понятно, что Димитрий - человек, который кичится своим благосостоянием без малейшего стеснения. Один только экипаж, который ныне мчит меня в новую жизнь, выглядит дороже, чем родительский дом в его лучшие времена - я уже не говорю о породистых лошадях, расшитых золотом ливреях грумов да поистине королевском одеяния самого Димитрия: уж его-то я успела хорошенько разглядеть за время нашей долгой поездки.

Длинные путешествия всегда утомляли меня, и этот раз не стал исключением. Карета, мерно покачиваясь на дорожных ухабах, все далее увозила меня из родных мест, а я до сих пор не могла поверить в происходящее. Напротив меня восседал владелец графства; человек, одно только слово которого распахивало любые двери, подчиняло и казнило; и в то же время он тот, кто на коленях упрашивал мою престарелую родственницу выдать меня за него. Я никак не могла осмыслить эту истину; она не находила естественного пристанища в моей голове.

Зато там прочно обосновалась хорошенькая порция дьявольской озлобленности, направленной на моего будущего супруга. Именно он виной моему ужасному самочувствию, ведь мне, измученной скорбью, только замужества и не хватало. Знаю, он не виноват в смерти моих родителей; знаю, я сама согласилась на столь сомнительное счастье - стать его женой, но все же. До чего трудно становиться агнцем, принесенным в жертву бабушкиной жажды золота.

Хватит себя жалеть, мысленно приказала я себе же, но ни боль, ни злость не утихали. Я не смотрела на Димитрия, хотя он находился на расстоянии нескольких несчастных десятков дюймов - почти все время, что мы ехали к Альвийскому парку, я глядела в окно, нервно теребя пальцами пурпурную занавесь.

- Мисс Линтон, вам нездоровится? - Граф едва ли не впервые обратился ко мне напрямую. Нотки беспокойства в его голосе, мне, естественно, почудились. - Вы бледны.

Поначалу я не горела желанием ему отвечать - право слово, сложно было это сделать сквозь намертво сжатые зубы. Я могла только поражаться, как он не замечал мой полный ненависти взгляд. Но в то же время меня осенило: на самом деле, не мешало бы подготовить почву для будущего сожительства - уж тут не стоило полагаться на удачу. Посему я, сама подивившись благожелательному тону своего голоса, ответила.

- Благодарю за беспокойство, Ваше Сиятельство. - Я даже сумела - какова актриса! - улыбнуться. - Но ваши опасения беспочвенны. И еще, не будете ли вы так добры звать меня по имени? Вам вскоре надлежит стать моим господином, и я должна привыкать.

При всем при этом мне пришлось опустить глаза долу, ибо испепеляющий жар моей вражды в этот раз точно не скрылся бы от Димитрия. Я усердно глазела на подол моего великолепного платья, не решаясь явить будущему мужу злобный взор во всей его красе, но, когда послышался смешок, не совладала с собой.