Меня тошнит. Кислый вкус и запах алкоголя чуть было не отправляют меня во второй обморок, но я заставляю себя остаться в сознании. Поддамся сейчас и мне конец.

Сидда выпрямляется и резко хватает за край моего платья. С оглушительным треском рвётся ткань, оголяя меня.

— Вот так, девка. Худовата ты, но на одну ночь вполне сгодишься.

— Нет! Не надо!

Он меня, естественно, не слушает. Хватает за руки и фиксирует их у меня над головой. Пытается задрать юбку и одновременно с этим приспустить свои штаны.

Помогать ему я, естественно не собираюсь и извиваюсь всем телом. Опасаюсь, что он меня ударит, но лучше уж так, чем позволить над собой насилие. Меня пугают его эмоции. Днём он злился по поводу и без, а сейчас будто ничего не чувствует. Обстановка вокруг него давящая, и неприятная

Мне не справиться с огромным взрослым мужчиной, к тому же двуликим. Само собой у меня и шанса не было! Он хрипло дышит мне на ухо, давит на волосы, от него невыносимо плохо пахнет, а я будто выброшенная на берег рыба.

Мы боремся целую вечность. Я из чувства противоречия, а Сидда с непослушными пальцами, пока он, наконец, не теряет равновесие из-за меня и не падает сверху, а после… затихает.

Некоторое время я ещё борюсь с весом, а после слышу храп. Сидда из Дома Кровавой Луны просто… заснул?

Осознав это, я немедленно прекращаю извиваться и замираю. Закрываю глаза и стараюсь даже дышать тише. Секунды тянутся вечностью, но я чувствую, как медленно слабеет тело двуликого.

Вскоре у меня получается освободить руки. С трудом подавляю в себе желание тут же сбросить Сидда. Жду ещё некоторое время, а после медленно выскальзываю из-под мужчины.

Платье рвётся сильнее. Мне хочется рыдать в голос, но я не позволяю себе издать ни звука, потому что, если двуликий проснётся, мне конец. Всё продолжится, и тогда я точно лишусь чести. Окончательно освободившись, отхожу от кровати и сажусь у стены, в ужасе рассматривая неприятную картину и зажимая рот ладонью. Страх и холод вгрызаются в кожу. Чувствую себя грязной и мерзкой. Пытаюсь как-то поправить платье, закрепить его, но ничего не выходит. Злюсь, снова плачу и, дёрнув немного сильнее слышу стук.

По каменному полу катится флакончик, который дала мне Илва. Тот, что с кровью. Чтобы обмануть всех… Успеваю поймать его и с опаской смотрю на двуликого.

Кажется, вино делает своё дело. Хочется расцеловать ту девушку, что активно наполняла его кубок. Может не всё так плохо? Вдруг я не первая такая, и они уже пробовали подобное?

Аккуратно встаю и, прижав к груди платье, подхожу к двуликому. От страха сводит зубы, колени трясутся и кажется, будто из моего тела вынули все кости. Нужно… Нужно испачкать простынь. Но как это сделать? Сидда с одеяла мне не стащить. С другой стороны, он собирался взять меня прямо так. Наверно, если я накапаю на одеяло, так будет правдоподобнее.

Решиться на это оказывается сложнее, чем надавить на горлышко и сломать его. Выливаю содержимое рядом с бедром Сидда и отхожу, думая, куда спрятать пустой флакон. В конце концов запихиваю его в одну из ваз и возвращаюсь на своё место у стены.

Сидда спит. На одеяле рядом с ним красное пятно, а я, растрёпанная и в рваном платье, сижу тут и гадаю, догадается он, что я его обманула, или поверит, что действительно переспал со мной. А если поверит, то что ждёт меня дальше?

15. Глава 14. Спасена?

Это оказывается тяжёлая и очень беспокойная ночь. Я не решаюсь попробовать отвоевать у Сидда одеяло, поэтому перебираюсь в кресло и, содрав со второго покрывало, пытаюсь поспать. Страшно за завтрашний день. Что если Сидда проснётся и вспомнит, что ничего со мной не сделал? И решит реабилитироваться? А если сделает это зверем? Богиня, я с ума сойду…