Ее выставил на аукцион сводный брат. Тот еще утырок, сутенер со стажем. Такими мелкими сошками я не занимаюсь, но тут захотелось сделать исключение и персонально окунуть его в адский котел.

Семья у них не бедствует. Ванесса живет с мачехой и Брендоном, мать ее находится в психиатрической клинике. Я мог бы подумать, что девчонку заставили… я даже так и подумал, пока не увидел несколько видео фрагментов с различных презентаций. Там Ванесса блистала и выглядела вполне счастливой, цеплялась за руку брата и что-то увлеченно у него спрашивала.

Известная схема, прежде чем выставить девственницу на торги, ее выводят в свет, чтобы засветить будущий товар. Брендон водил ее по всем мероприятиям, она общалась с потенциальными покупателями, смеялась, улыбалась, танцевала. Еще было несколько семейных фотографий, где она обнималась с мачехой. В общем, картина сиротки-жертвы никак не складывалась.

Я приказал себе забыть ее. Вычеркнуть продажную самку из воспоминаний. Только впервые за всю жизнь мозг отказывался слышать приказ. А просмотр фото и видео побудил не только ярость, но и разжег адскую похоть. Мой орган впервые взбунтовался и путал мысли, все чего я желал, это вонзиться в ее тело, вырвать из чувственного рта сладкие стоны. И эти фантазии были настолько красочными, что заслонили собой реальность. Со мной творилось нечто странное, это надо было искоренить, уничтожить.

Но вместо этого, я как последний кретин пошел на аукцион. Наблюдал за отвратительным действом, за пародом продажных самок, и видел только ее. Сейчас она была напугана. Больше не улыбалась. А же вздохну с облегчением, ее приготовили гробовщику. Мерзкий тип. Но по своей сути, безобидный. Он импотент. И все, что ей грозит, это отлежаться в гробу. Пусть получит урок. А далее ее жизнь меня не касается. Но от мыслей, что кто-то другой возьмет ее девственность, кровь закипала в жилах, я сатанел. Невероятным усилием воли заставил себя покинуть зал, не дожидаясь результатов.

Мне нужно было снять напряжение. Вызвал к себе Ирен. Идеальна во всех смыслах любовница, я долго искал именно такую. Но сейчас едва смог взять ее. Я словно вмиг стал немощным с другими самками, и хотел только одну, которая не заслуживала даже находиться в моих мыслях. Конечно, она была явно недовольна покупателем, хотела красивого самца и при этом получить приличную сумму. Она получила по заслугам. Остервенело вдалбливался в Ирен и ничего не чувствовал. Мысли были с Ванессой, ее упругая грудь, распахнутые губы, маячили перед глазами.

И тут явление на балконе. Первый порыв – свернуть шею. А потом испуг… она вся в крови. Выдохнул, когда удостоверился – кровь не ее. Вырвалась-таки от гробовщика, помимо воли проникся уважением… сражается, не сдается. Пусть и преследует гнусные цели.

Дальше я вновь нарушил свои правила. Решил спрятать ее для себя. Еще не понимал зачем, но не мог вот так отпустить. Смотрел на заляпанную кровью, распатланную и яйца разрывало от нахлынувшего желания, а мозг вскипал от ярости.

Дал указание моему оборотню. Но и тут она отличилась. Уехала с сутенером, который вырубил моего волка. Добровольно села в машину! Никто ее не похищал, не принуждал. На этом я решал поставить жирную точку, выжечь ее из памяти, забыть и никогда не вспоминать.

Она сама подписала себе приговор, усевшись к Стенли. Он будет ей торговать, выдаивать как корову, пока он не превратится в обезумевший кусок мяса. Эту падаль я хорошо знал, но его время платить по счетам еще не пришло. Стенли был нужен мне. Через него я мог выцепить жирную и такую нужную мне дичь. Я мог вмешаться… не стал. Приказал себе бездействовать.