– По четыре штуки вряд, – так же растягивая слова, добавляет Борис.

– Тут уж скорее – бабки, – присоединяется Серега.

– А это вообще нормально? Ну, вдруг я просто не помню, а так все и должно быть? – ошарашенно интересуется Вероника.

– Да что там? Как так? – места у окна больше нет, и Оксана безуспешно пытается рассмотреть происходящее.

– Трупы, например, особенно с дырой вместо головы, могут шевелиться и пытаться встать? – отвечает ей подруга.

Скрытая мешковиной немалых габаритов, тушка бабуси то еле шевелится, то резко дергается и даже приподнимается немного. Еще слышится какое-то кряхтение.

– Только не зомби-апокалипсис! – подает голос сидящий в сторонке Кирилл, продолжая вырезать ножом навершие своего «посоха». По мне, эта заостренная палка, длиной немногим меньше двух метров, больше походит на копье. – Не люблю эту тему…

– А нас тут и не спрашивают, хотим мы того али нет, – отвечает ему дед. – Мы, может, всю жизнь против «Системы» боролись, а теперь, засели в ней по самое не балуй.

– Это ты о чем, дедушка? – интересуется Оксана.

– Шут его знает, сам не понял, – поясняет тот.

– А ну, заткнулись все! Не на прогулку вышли! – неожиданно для себя выдаю строгим голосом, как команду отдаю. Хм… А мне нравится. Хорошо так прозвучало.

Все удивленно устремляют на меня свои взоры. Самое главное – умолкли. Значит, слушаются. Хе-хе.

Резко разворачиваюсь и иду в сторону выхода, по пути подбирая свой топорик и палку.

– Пойду разберусь, – бросаю остальным.

Нужно скорее слинять, а то увидят нарастающее смущение на моем лице.

– Я с тобой, – Серега решает не оставаться в стороне.

Выхожу из дома. Следом – воин и укротитель бешеных дворняг. И еще чей-то топот. Можно и потише ходить. От меня вот такого громкого звука не доносится. Иду мягко, почти бесшумно. Это я даже не стараюсь, на автомате получается.

Вообще, чувствую себя уверенно. Нет ни волнения, ни чувства тревоги. Может, просто самомнение подскочило до небывалых высот? Все-таки двух насекомых-переростков единолично загасил. Но, может, и не в этом дело. Кем был и чем занимался до недавних событий, я не помню.

Поворачиваю за угол строения и вижу интересную картину: труп стоит уже в полный рост. Сверху накинута мешковина. Из-под нее остаются видны узловатые ноги бабуси в тряпичных колготках.

– Каспер недоделанный, – вырывается из подсознания непонятное слово.

– Ага, – Серега, похоже, понимает смысл. – Обходим?

– Давай.

Приближаюсь в привычной манере: вполоборота, левая рука с заостренной палкой впереди, правая с топориком – на замахе. Напарник – аналогично. Всматриваюсь.

Измененный – 1 уровень.

Последствие вмешательства. Перерождение в ксеноморфа заблокировано (результат противодействия вмешательству).

И ведь ни хрена не понятно, о чем все эти надписи. В голову стучится мысль: «Чтобы упокоить зомби, нужно проломить тому череп или иным способом повредить мозг». Ага, ЩАЗ! Три раза ЩАЗ! У бабульки и так каша вместо головы.

– Бабушка, вам помочь?

О! Оказывается, Серега у нас вежливый.

Тело бывшей пенсионерки начинает быстро вертеться в поиске источника звука. Так она еще и слышать может?! Взмах руки из-под мешковины. Мимо. Даже не в нашу сторону. Но это нас отрезвляет. На стене бревенчатого дома теперь отчетливо видны глубокие борозды от когтей.

– Росомаха, м-мать, – произносит Серега, пятясь назад.

Мне в голову приходит образ лохматого мужика. При чем здесь он, я не понял. Бабку не то что лохматой, даже лысой не назовешь. Как она вообще свои действия координирует без мозга?! Или почтеннейшая была из тех, кто думает не головой, а жопой? Бред какой-то в многострадальную тыковку лезет. Отгоняю сторонние мысли. Действовать нужно.