– Ну что, сынок, куда ходил? – издалека позвал дед.

– Да на Бабу ходил, – растерянно ответил мальчик. Дед заметил, что с внуком что-то происходит.

– И что там, на Бабе? – подойдя ближе, напряженно спросил старик.

– Да ничего, – ответил Владик, опуская глаза и пряча соколиное перо за спину.

Дед понял, что тот не хочет ничего рассказывать.

– Тогда иди домой, помоги бабушке кролям травы нарвать, а я скоро корову пригоню.

Мальчик кивнул головой и поплелся во двор.

День склонялся к вечеру, дед пригнал корову с пастбища. Бабушка вышла встречать его к воротам.

– А где внучек мой, Лидуся?

– Не знаю, пришел, как не от мира сего, взял мешок, промямлил, что идет за травой кролям, и пошел над берегом. Больше я его не видела.

– Забери-ка корову, а я сейчас. – Видно было, что дед взволновался. Сосредоточившись на своих ощущениях, он быстро и очень тихо произнес какой-то заговор. Поднялся ветер, и старик пошел в ту сторону, куда он дул.

«Ой, опять колдует, – выглядывая из хлева, подумала бабушка. – И куда Владик мог подеваться? Может, с ребятами мяч гоняет?»

Уже давно миновали те времена, когда дед упоминал о своем древнем роде, Старой Вере и начинал волхвовать и гадать. Плакала и серчала тихонечко Лидочка, когда те времена возвращались… Боялась она, как бы попы и монахи не ворвались к ним в дом, не убили мужа, как прадеда убили за то, что град от полей отвернул.

Не знала и не хотела знать Лида ничего о Богах, не до этого ей было. Дети, хозяйство, времена нелегкие. Да и муж сам никогда ничего не рассказывал, говорил, что женщин его рода нельзя учить этому, так как судьбы их будут несчастливыми.

Дед шел за ветром, как за поводырем. Вот и Баба-гора позади, а ветер гонит все дальше и дальше в лес.

«Не мог же мальчуган так далеко пойти траву рвать, – думал старик. – И все же Ветер-Посвистач не может обманывать». Немного углубившись в лес, он увидел, как на переполненном травой мешке крепко спал Владик. Дед тихонько подошел к парню и, дабы не вспугнуть, осторожно коснулся его плеча. Тот даже не шевельнулся.

«Значит, все же начался сон навский, и нельзя будить, дабы ум там не оставил», – подумал дед и, наклонившись над ухом внука, начал произносить заклинание. Сначала говорил совсем тихо, а потом все громче и громче, пока голос не раскатился громом. Ветер словно вторил, каждое его слово разнося вокруг. Сошлись тучи, начало чернеть, и вдруг стало совсем темно. Дед взял мальчика на руки и во всю громкость обратился ко Вселенной:

– Отче Роде, я есть сын Твой верный, никогда помощи не просил, а сейчас обращаюсь к Тебе, верни мне внука со сна навского! Пусть оставят его силы темные Отца Чернобога, и в мир Яви он возвратится целым и невредимым. Пусть ум его станет светлым и ясным, чистым, как вода из-под камня Алатыря.

Род Всевышний, тысячи лет служит Тебе род мой, верно выполняя Призвание свое. Приди и спаси, приди и благослови! Всю силу и ведания родовые передаю ему, и все обеты и клятвы моих дедов перед Тобой, Род Всемогущий. Пусть вместе с Даром Ведания и Исцеления перейдут они к нему и станут его клятвами и обетами!

Завертелся ветер по кругу, густо запахло травами и дождем. Одна капля, вторая, третья, и вдруг будто прорвало небо и дождь большими каплями хлынул на землю. Небесная вода обрушилась на деда и внука, лицо Владислава стало розоветь и постепенно оживать.

Дождь неудержимо лил на щеки, лоб, подбородок, так рьяно, будто сам будил его. Весь мокрый, мальчуган постепенно приходил в сознание у деда на руках, а тот, не отрывая глаз от неба, благодарил Вседержителя за возвращение внука из Потустороннего мира.