Дальше события развивались по спирали эмоционального накала. В тетради мама увидела домашнее задание на вчерашний день и домашнее задание на сегодняшний день на соседних листах. Вчерашнее задание – перевод смешанных чисел в неправильные дроби – было выполнено неправильно. Точнее, результат записан от фонаря, так как дело было вечернее, напрягаться и думать Стасу не хотелось. Он наврал маме, что все понял и все сделал. К сегодняшнему заданию – переводу неправильных дробей в смешанные числа – он не знал, как и подступиться. Так как тема была новой мама решила повторить с ним пройденное на уроке.

– А где лист с работой в классе? – пока еще спокойно недоумевала мама.

– А вот, – жестом фокусника Стас вынул из ниоткуда драный листок с неразборчивыми каракулями. Даты на листке не было. А было, по его словам, правило по переводу неправильных дробей в смешанное число и обратно.

– Ну, читай, – начала закипать мама, отчаявшись прочесть это самостоятельно.

С первым правилом Стас справился быстро, прочитал, а на втором застрял. Маму понесло на волне справедливого негодования.

– Стас, зачем мы ходим в школу?

– За знаниями, – поняв, что скандала не избежать, обреченно сказал Стас.

– Тогда прочти мне те знания, которые ты здесь написал.

– Не могу.

– Стас, для кого и для чего ты это написал, если это нельзя прочесть? – мама уже кричала.

– И что вы делали два часа основного урока по математике?

– Екатерина Валерьевна писала на доске, а нам записывать было не надо, – с ходу сочинял Стас.

От его очевидного вранья мама взбесилась еще больше. Она понимала, что таких учительниц, которые бы запрещали записывать новую тему в тетрадь, нет в природе. Даже в вальдорфской природе.

– Все мамы дома объясняют, – намекал Стас, что пора бы приступить к работе.

– А я не учительница. Почему я должна заплатить за школу и еще дома все объяснять. А потому, что ты именно на это и надеешься. На уроках не слушаешь и не вникаешь. Я сейчас позвоню Екатерине Валерьевне и спрошу, чем ты занимался на уроках. Что она мне ответит?

– Я только один раз передал записку от Ильи, – сдуру подставился Стас.

– Стас, за что я плачу бешеные деньги? За то, что ты нулем в школу уходишь и нулем приходишь? Это я могу получить и бесплатно, в соседней школе, – кричала и плакала мама.

Плакала она уже на кухне, где, затаившись, ужинал папа. Ужинал вкусно, жареным мясом. Находясь вне темы, среди быстро разгоревшегося скандала, когда все вокруг него кричали и плакали, папа забеспокоился о собственной безопасности. Он слишком хорошо знал, что разогревшаяся мама одним Стасом не ограничится и дипломатично пытался подыграть и нашим, и вашим.

– Ну не плачь, не плачь. А ты Стас, почему так?

«Пронесет, не пронесет», – быстро доедая и теряя аппетит, думал он.

– Все! Завтра же забираем документы, и ты переходишь в другую школу. Сплошная экономия, и ездить не надо.

– Нет! Не хочу в другую школу! – теперь уже заплакал и закричал Стас. —Дай мне шанс! Я буду стараться.

– Никаких шансов! – мама выхватила пылесос и стала готовиться к уборке. Стас бросился к щетке. В последнее время пылесосил он.

– Дай хотя бы убраться.

– Мне не нужны домработницы! – кричала мама и вырывала щетку из его рук. Получила она ее уже свернутую набок.

– Когда ты сломал щетку и почему молчал? – скандал набирал новые обороты.

– Это не я! – рыдал Стас. – Сейчас еще и это на меня свалите.

– А кто? Весь последний месяц пылесосил только ты.

– Да! Это я, я, – еще громче заплакал Стас.

– Когда ты успел?

– Да сейчас. Пока ты ругалась. Сел на нее, и там что-то хрустнуло.