Не могу поверить, что Север здесь. Где он раздобыл автомобиль? Как это вообще возможно? Неужели встретил наших бойцов? Ладно, все вопросы потом, главное, что сегодня мы не умрем. От чувства облегчения слезы вновь накатывают на глаза.

— Я спускаюсь, автоматы на предохранитель! — звучит властно и жестко. Владимир выполняет приказ, а я свой автомат до сих пор нащупать не смогла, поэтому просто сижу и пялюсь в черный проход. Сначала вижу свет фонаря, за ним крупную знакомую фигуру.

Багиров спускается, медленно обводит пространство лучом света. Никак не реагирует, что я без никаба, даже на мгновение свет фонаря не задерживает на моем лице.

— Где остальные? — даже Юрка в себя пришел и застонал от его угрожающего рыка. Я головой к стене приложилась, когда вздрогнула.

— Мы думали, что ты нас бросил… — смущаясь, признается Владимир.

— Вы думали?! Чем? Вам голова дана, чтобы в нее есть, думать там нечем! — Багиров не кричит, но лучше бы он орал. Своим холодным презрительным голосом размазывает нас по стенам. — Что мне теперь прикажете делать: раненых спасать или искать живых идиотов?

Интересно, только у меня возникает желание слиться со стеной?

— Неоправданное геройство ни к чему хорошему не приводит! Свети, — кидает телефон Владимиру, сам подходит к Юрке, закидывает брата на плечо. — Надень никаб, — бросает мне, прежде чем подняться с братом на поверхность.

Зажигаю свечу, нахожу никаб. Владимир хромает за Севером. Раздается хлопок багажника, наверное, туда засунули брата. Быстро собираю весь скарб, убираю за собой даже мусор. Багиров спускается, отбирает у меня рюкзак, который я пыталась закинуть себе на плечо.

— Пока не доберемся до места назначения, никаб не снимай, потом я не хочу его на тебе видеть, — совсем неожиданно звучит. Я как рыба: рот открываю, а ни звука произнести не могу. — Сходи в туалет, я не знаю, сколько часов мы будем в дороге, возможности уединиться может не быть.

— Я не хочу, — смущаясь и краснея. На самом деле давно хочу и терплю, не мог ведь Багиров этого понять?

— Свечу затушить не забудь, мы тебя в машине подождем, — пропускает мимо ушей мой смущенный лепет.

Быстро справив нужду, тушу свечу и в полной темноте выбираюсь наружу. Небо ясное, звездное. Луна светит.

— Назад садись, — командует Багиров, открывая дверь.

— Тарик! — радостный крик срывается с губ, когда я вижу на переднем пассажирском сиденье друга.

— Не кричи, пчелка, — стонет он. Пчелкой Тарик меня прозвал из-за моей работоспособности. Первое время я работала на износ, мне хотелось всем помочь и всех спасти…

— Что с тобой? — намного тише интересуюсь я. Тарик ведь не просто так не вышел из машины.

— Дали прикладом по голове, у него сотрясение, — садясь за руль, сухо поясняет Багиров. — Он недавно пришел в себя. Молитесь, чтобы опять не потерял сознание, без него сложно будет отсюда выбраться.

— Нужно Олега и Витала найти, — вмешивается Владимир.

— Ездить, сигналить и звать их на русском? — обдает злой холодной иронией. Ничего больше не добавляет, заводит мотор и трогается…

17. Глава 16

Аврора

Ночь – удивительное время суток, она скрадывает страшные картины разрушений, любые отголоски войны. За стеклом автомобиля непроглядная темнота, хотя светит луна, и горят звезды. Кажется, что вокруг бескрайние пески с редкой растительностью, на самом деле тут полно разрушенных под основание строений. Когда-то здесь жили люди, вели хозяйство и растили детей. Грустно и больно наблюдать разруху…

В салоне повисла напряженная тишина. Никто не спешил первым нарушить ее. Каждый думал о своем. Я о Юрке переживала. Сколько мы уже едем? Двадцать минут? Тридцать? Сорок? А он еще ни одного звука не издал. Может, я его просто не слышу? Машина не новая, вся шумит и трясется, как трактор.