***

Прямые порталы занимали большую часть второго этажа. Здесь были отделы снабжения товарами и обычные — для командировочных. Ядро поддерживало непрерывное сообщение с мирами союза, в числе которых Испол — родина моей обидчицы Милаины Вэллар. О том, что вместо неё в теле студентки обитает жительница Земли, знали только Паула и Алуст. Подруге я сама призналась, поскольку нуждалась в помощи, Алуст догадался сам. Стажёру поручили заботу об абитуриентке, он успел познакомиться с Милаиной до её бегства, и к моему удивлению заметил подмену.

Моим сообщникам можно доверять всецело, а посвящать в тайну третьих лиц никак нельзя. Обмен телами строго запрещён. Стоит кому-нибудь заподозрить, не отбрешешься. Как в той шутке: разберутся как следует и накажут кого попало. Самое неприятное, что не позволят отыграть назад. Запрещено и всё тут, получить в пользование собственное тело будет невозможно. В связи с этим, волнение моё объяснимо. Где как ни дома среди родных Милаины проще всего облажаться? Моя мама, например, довольно скоро заподозрила, что дочку подменили, особенно когда липовая Инна привела знакомиться жениха — собственного студента-первокурсника. Я, разумеется, таких ошибок постараюсь избегать и вообще, задерживаться на Исполе не собираюсь. Порешаю свои проблемы, гляну, что у них творится, да и сделаю ноги.

Помню-помню: гладко было на бумаге. Ладно, буду разбираться с трудностями по мере их обнаружения.

Мы двигались по галерее против потока. Дядюшка назвал встречных беженцами и объяснил, что через академию с Испола уходили только выпускники со своими ближайшими родственниками. Кванк, хоть и был в прошлом сталкером, спасать никого не мог.

— Даже племянниц? — удивилась я.

— Увы, — искренне печалился мужчина, — мой второй брак с Томой не был официально подтверждён. После потери пристани сталкер навсегда остаётся вдовцом. Из-за этих условностей твоя мама всего лишь сестра моей почившей сожительницы.

— Ё моё! Ну и нравы.

Я заметила слёзы, блестевшие на коротеньких ресницах Кванка, и посочувствовала его горю. Далеко не каждая женщина согласится взвалить на себя заботы, не получив статуса замужней. Бывший сталкер не привёл в дом новую хозяйку, вот и опустился.

— Я доказывал им! Бегал по кабинетам, искал справедливости. Раз у меня нет собственных деток, неужели не имею право спасти семью друзей?

— Не разрешили?

Он вжал голову в плечи и зарылся пятернёй в сальных волосах:

— Позволили использовать переход в академию и позвать тебя на помощь.

— А я смогу увести семью прямым порталом?

— Нет. Пока нет. Быть может, адептам со временем разрешат…

— С каким временем?! Что за бюрократические проволочки!

На возмущённую, размахивающую руками студентку оборачивались. Дядя делал круглые глаза и сжимал свои губы пальцами, давая понять, что кричать не следует. Я умолкла, сердито сопя.

Мы, наконец, добрались до места. Как действует постоянный портал, я увидела впервые. Он был похож на лифтовую кабину с дверями в двух противоположных стенках. Одни открываются в академии, а другие в здании филиала, расположенном на центральной площади столицы Испола — Полянске. Как только прибывшие из Полянска люди, вышли на галерею, мы с дядей шагнули внутрь. Больше желающих отправиться в гибнущий мир не нашлось. Двери закрылись. Я в соответствии со стереотипами ожидала, когда кабинка дёрнется, что-нибудь заскрежещет, и мы поедем вниз или вверх. Разумеется, такого не произошло. Мы тупо стояли в душном, слабо освещённом ящике размером три на три метра. Я максимально отстранилась от своего спутника, уж очень густой дух от него исходил. Кванк не заметил моей неделикатности, привалился к стене с видом пациента в очереди к зубному: и страшно, и уйти нельзя.