Ох-хо-хох…

Выходит, всё напрасно? Я только подставилась, открыв не внушающему доверия человеку свой интерес к запрещённой магии!

Снова и снова вглядывалась я в испорченные записи. Кое-что разобрать можно. Отдельные слова зачёркнуты небрежно и вполне читаемы. Некоторые можно восстановить по видневшимся элементам букв. Такие головоломки приходилось решать, когда я пыталась вникнуть в рассуждения студента, до того как он нашёл правильный алгоритм. Но здесь совсем другое! Знакомую формулу легко восстановить по элементам, и даже стихотворение не особенно пострадает, если в нём часть слов заменить на подходящие по смыслу и ритму. Заклинание — другая история! Каждая фраза выверена и должна произноситься в полном соответствии, иначе не сработает.

А откинулась на спинку кресла и прикрыла глаза. Постаралась вспомнить, что говорила Милаина, совершая колдовство.

Я тогда принимала зачёт у первокурсников. Как водится, отправила всех восвояси, сложила сданные работы в стопку и собиралась уходить. Тут-то и влетела в аудиторию девица. Я подумала, что она ошиблась дверью или опоздала на зачёт, но даже спросить ничего не успела. Незнакомка схватила меня за руки и залепетала что-то непонятное. Я тогда ещё не понимала исполский язык.

Нет. Бесполезно. Ни одного слова не всплывает! Хотя… Вот тут в конце, кажется…

— Милаина Вэллар, срочно зайдите в ректорат! Милаина…

Казалось бы, я привыкла к доносившимся прямо из стены объявлениям, но всё равно подскочила от неожиданности. Зачем, интересно, я понадобилась ректору? А! Наверное, Алуст вернулся! От радостной догадки у меня перехватило дыхание. Торопливо спрятала блокнот в глубине пакета с вещами, глянула в зеркало — хорошо, что успела переодеться в чистые джинсы и свежую футболку — и побежала на зов.

2. 1. Ну, началось!

Секретарша в приёмной ректора печально посмотрела на меня и велела заходить без доклада. Ждут. Я влетела в кабинет, сделала по инерции несколько шагов, остановилась в растерянности:

— Где же Алустон?

Кроме хозяина увидела лишь незнакомого мужчину — нестарого, но какого-то замызганного, потрёпанного… неприятного, если говорить коротко. Этот тип поднялся навстречу, выставил вперёд руки и растянул губы, демонстрируя нехватку верхнего резца:

— Мила! Рад видеть тебя!

Я качнула головой и снова обернулась к ректору:

— Он вернулся? Нет? Когда вернётся?

В глазах старшего Диора пряталась боль.

— Алустон всё ещё на Исполе и не спешит сообщать родителям, как обстоят дела, — прозвучало это раздражённо, однако нетрудно было заметить, что напускное неудовольствие маскирует отцовскую тревогу.

— Так ничего и не скажете? — прошептала я. — Когда он планировал вернуться?

Ректор медленно встал из-за стола, подошёл, потеснив непривлекательного незнакомца, и взял за меня руки:

— Скоро сама всё узнаешь. Думаю, ты увидишь Алуста раньше. — Он легонько сжал мои ладони, словно пытался приободрить. — Дядя приехал за тобой.

Что? Этот хмырь мой дядя? Вернее, дядя Милаины? Я вытаращилась на скромно стоявшего рядом «родственничка». Тот забубнил:

— Не узнаёшь? Мила, как же так! Вспомни, пять лет назад ты гостила у меня целый месяц! Всю библиотеку перелопатила!

При упоминании библиотеки что-то шевельнулось в мозгу.

В последнее время я почти не обращалась к памяти тела, не было необходимости. Кроме того, новые впечатления наслаивались, пряча детские воспоминания хозяйки под спудом. И всё-таки перед мысленным взором замелькали смутные картинки: шкафы от пола до потолка, уставленные толстыми томами, огромный для подростка стол, магический светильник, выхватывающий часть помещения из темноты, улыбчивая женщина с чашкой какао и пирогами на блюдце.