Оба они знали, что будет дальше. Ребята в кофейне успокоят и накормят отца, напоят не только кофе, если потребуется. Тяжелый стук шагов предупредит о его приходе. Он сядет в кресло напротив, а Керо – на подлокотник и повиснет у него на шее. Отец не станет ни о чем спрашивать, а сначала долго и пристально с нечитаемым выражением лица будет смотреть на Нолана…

Высокий рост и выразительные, красивые черты – это у них семейное. Но, как вечное напоминание о том, кто он такой, множество шрамов изрисовало лицо отца, были они и на теле, скрытые под формой, а в результате постоянных тяжелых тренировок рядом с крепким, но изящным Ноланом он смотрелся просто огромным. Только, каким бы монстром он не казался окружающим, для Керо всегда оставался «па-а-апочкой». И зачастую в такие моменты это слово становилось для отца успокоительной мантрой, а для Нолана – спасением.

Теперь он расскажет, что творится во внешнем мире – возможно, что-то новое, но почти наверняка ничего хорошего – и передаст уникальные, до поры до времени, записи, поведает, исправно ли работают защитные купола и экраны, которые не позволяют чужим проникать сюда, и как улучшили сигнализации, посчитает, сколько раз был на грани гибели, пока проводил разведывательную операцию, спасал отвергнутых или сопровождал торговую экспедицию и какого труда им стоило достать лучшие зерна. Отругает Нолана, что он совсем не пользуется прогулочными платформами, которые поднимают жителей Призрака наверх на пару часов три раза в день. Ведь теперь они есть на всех площадях города и все надежно защищены мембранными куполами, а свежий воздух и природный свет необходимы для здоровья, «витамины, сам знаешь»… А Нолан будет серьезно кивать, еле сдерживая раздражение от очередной порции нравоучений. Через несколько дней отец снова уйдет. Может быть, даже завтра.

Не знали они только того, когда настанет его последний визит. А если бы знали, возможно, говорили бы совсем о других вещах.

– О-хо-о, – подвел итог разговора Реми.

Подумав, Нолан, действительно, как и советовал Тодд, решил взять два выходных.

На следующий день было даже странно влезть в забытые джинсы с низкой посадкой, крупным ремнем с грубой металлической пряжкой и потертостями на бедрах, которые были в тренде больше двух лет назад и сводили с ума местных девчонок – тогда он еще ходил на свидания. Внутрь – черная майка в обтяг, украшение на шею – цепь или кулон, а сверху расстегнутый кардиган крупной вязки с большими черными пуговицами. Неужели он такое носил? Ах, да. Еще те стильные темные очки в пол-лица с градиентом на стеклах… Где же они теперь могут быть? Браслеты он любил особенно – плетеные, из экокожи, из камней, бусин или из металла. Руки – та часть тела, которую видишь перед собой постоянно. Здесь разнообразие не помешает, и есть что повертеть в пальцах, поразглядывать, когда скучно сидеть без дела и одновременно нет сил на что-то большее. Однако на работе подобные аксессуары запрещены. Чистые аккуратные руки и ничего лишнего, кроме перчаток – первое правило техники безопасности для уважающего себя бариста.

Так что с нынешней повседневностью ему оказалось достаточно шортов или спортивных брюк, футболки или лонгслива, пары комплектов для дома и еще пары, чтобы добежать до работы или ближайшего ларька… Хотя до работы и то все чаще доводилось добегать в форме. Какие проблемы спуститься или подняться на этаж?

Эти выходные он собирался провести с отцом, сходить куда-нибудь вместе, потому и копался в давно забытой выходной одежде в поиске джинсов или каких-нибудь брюк поприличнее. Но отец почти весь вторник, уставший, проспал в комнате. В среду стало известно, что вечером он снова должен уйти на задание. Гнев и обида подкатили к горлу.