До самого закрытия читального зала Максим просматривал заказанные дела, ничего нужного ему не нашел и вернулся в «Гетман». Он поужинал, чем бог послал, из соседнего магазина, посмотрел местные новости, в которых о vip-сумасшествии в корчме опять не вспоминали, выругал себя за совет вызвать в замок полицию и лег спать. Черт его дернул соваться с советами, когда ему самому предстояло отдавать збаражскую золу и соскобы с землей и корнями на химический анализ. Не мала баба клопоту – купила порося!

Третьего марта в среду в семь часов утра Максим уже ехал в перегруженной маршрутке без рессор в Тернополь, чтобы отдать на анализ золу из камина и соскобы из пушек. В областном городе работал химико-технологический колледж, в одной из его лабораторий Максим отдал заведующему свои пакетики, оплатил работу и получил обещание приготовить химический анализ золы и земли завтра после обеда. В десять часов утра Максим уже сидел за своим столом в читальном зале и листал архивные дела до самого вечера с перерывом на обед в «Вытребеньках». Следов рукописи киевского школяра Олексы Дружченко и новых материалов о Богдане Хмельницком не было. Пока не было, ибо кто ищет, тот всегда найдет.

4 марта, в четверг, Максим просмотрел свои полторы тысячи архивных листов, ничего нового для себя не обнаружил и к пяти часам вечера благополучно добрался до тернопольского колледжа. Забрав оба химических анализа и немного поразмышляв над странным взглядом заведующего лабораторией, смотревшего на него испуганно-возбужденно и явно хотевшего его о чем-то спросить, Максим обрадовался, что история со стреляющими збаражскими пушками еще не попала на телевидение, и к семичасовым новостям вернулся в «Гетман».

Зайдя в номер, Максим быстро привел себя в порядок после напряженного трудового дня и несколько нервно выслушал в тернопольских новостях скороговорку диктора, взахлеб сообщавшего о том, что старинные пушки Збаражского замка сами перемещаются по двору и синхронно стреляют по окнам его казематов черт знает чем. Никаких других подробностей не приводилось, но и прозвучавших слов было вполне достаточно, чтобы взбаламутить оккультистов и мистиков по всей стране. Теперь жди этих странных гостей в Збараж. «Гетману» это, конечно, хорошо, да Максиму плохо. Тише едешь – дальше будешь.

Сидя в кресле, Максим достал из внутреннего кармана своей куртки два листа с химическим анализом каминной золы и пушечных соскобов. Прочитав многочисленные латинские термины и их перевод, Максим удовлетворенно улыбнулся. В обеих пробах были обнаружены частицы галлюциногена растительного происхождения в количествах, неизвестных в природе. Соскобы из жерл только что выстреливших збаражских пушек также содержали в себе вещества, неизвестные науке и не описанные в таблице Менделеева. Максим вспомнил, как возбужденный химик из колледжа явно хотел у него что-то спросить, но в последний момент передумал. Очевидно, он подумал, что кто-то сжег огромную партию сильнодействующего наркотика, давшего такой странный анализ, принял Максима за полицейского или бандита и побоялся попасть в мафиозные разборки даже из-за открытия нового химического элемента.

Максиму оставалось только надеяться, что тернопольские стражи порядка не догадаются сделать такой же химический анализ расплавленной земли из пушек, какой сделал он сам. Как только о его поездках в тернопольский колледж станет известно, полиция тут же начнет искать московского историка. Для этого достаточно позвонить в «Замки Тернопольщины» и узнать, кто и откуда к ним приехал за последние несколько дней. И тогда он одним допросом в качестве свидетеля точно не отделается. Максим представил, как в некоторых ангажированных украинских газетах и на ТВ появятся броские заголовки статей и репортажей: «Московский журналист свел с ума трех лучших депутатов Самой Верхней Рады! Продолжение следует!».