Не хочу, вот честно, не хочу завтра отмечать день рождения. С каждым годом я к нему отношусь все хуже. Безрадостней.

 А еще и мама приедет. Да не одна, как я поняла. И опять начнётся канитель – разговоры, какая же я одинокая и несчастная, а потом еще, не дай бог, очередные сватовства и знакомства.

 А может, сказать маме, что все, я встречаюсь кое с кем?

 Нет, сказала же вчера Максу, что не хочу торопиться. Так что нет. А все мамины попытки сразу буду пресекать. Хорошо еще, что она остановится не у меня. Так будет проще.

 Уже собираясь домой, получаю сообщение от Макса:

"Весь день думаю о тебе. Скучаю".

 Улыбка до ушей, и я никак не могу ее убрать. С ней выхожу из кабинета, думая, что на это лучше ответить.

– Любовная переписка? – пристраиваясь рядом со мной, интересуется Женя. Пытается заглянуть в мой телефон, но я гашу экран, отвечу Максу в машине.

– Ты слишком, слишком любопытный.

– Я за тебя переживаю, – фыркает мой секретарь, – любовь – это хорошо. Но плохо, когда она заканчивается.

– Не могу не согласиться, – киваю я.

 Устроившись в машине, включаю телефон, смотрю на последнее сообщение. Уже начинаю печатать ответ, как от Макса приходит еще одно:

 "Очень хочу тебя увидеть. Даже бы рискнул пригласить в гости. Но на работе завал, буду поздно".

Улыбаюсь.

"Я тоже думаю о тебе. Не перетруждайся там", – отправляю смс и завожу автомобиль.

21. 21

Это тряклятый день, день моего рождения, начинается рано.

 Сначала мне звонит мама, сообщая, что уже в аэропорту. В самом конце вяло поздравляет меня, обещая все самое интересное потом, когда прилетит. Мне даже думается, что она летит не только со своим ухажером, а заодно и мне кого-то привезёт, подарочком.

 Потом, через час, звонит Анька. Они наперебой с Аленкой желают мне всего самого лучшего, а после оговариваются, что прийти не смогут. На мой вопрос куда, сестра ойкает и ахает, а по существу отмалчивается.

Ага, значит, Женя не просто шарики заказывал. Он еще и народ позвал. Но вот зачем?

 В общем, из дома я выхожу уже не в настроении. Усугубляется это еще и тем, что в нашем подъезде красят стены на этажах, и этот запах проникает болью в голову.

На парковке у офиса от души матерю машину, которую хозяин поставил черте как. В общем, настроение все хуже.

 Настороженно вхожу в стеклянные двери здания. Слава богу, никто с поздравлениями ко мне не бросается. Поднимаюсь на этаж, иду к кабинету. И здесь тишина, даже Женьки еще нет.

 Кабинет открываю, готовясь увидеть разноцветные краски, но... кабинет никак не изменился.

Выдыхаю, сажусь за стол. Нервно перебираю стопку бумаг. И жду, не знаю чего.

Секретарь приходит минут через пять. Стучит в кабинет и заходит с привычными кофе и с булочкой.

– Привет, Яна Ивановна, – произносит он с улыбкой. – Чудесный день, не правда ли?

– Обычный день, помнишь?

– Конечно-конечно, – кивает он, ставит все принесённые на стол и возвращается к двери.

А я даже немного теряюсь. Ни слова о празднике, ни намека. Даже рулет на тарелке именинным не выглядит. Неужели прислушался ко мне и все отменил? Хотелось бы.

 Час вожусь с документами. Потом у меня видеоконференция с дочерними предприятиями, разбросанным по всей стране. Да, мы растём, развиваемся.

 Время идет к обеду, и в мой кабинет, постучав, заходит Женя.

– К вам пришли, по записи.

– Кто там?

– Василиса Михайловна Лебедева.

 Хмурюсь. Странно, что она записалась и именно на сегодня. Что потребовалось папиному адвокату и другу одновременно? Ну, ничего, сейчас узнаем.

Дверь открывается.

– Здравствуй, Яночка, – здоровается Василиса Михайловна и подходит к столу. Садится на стул.