– И поэтому после нее ты менял девушек как перчатки? – аккуратно предполагаю я.

– Я же говорил тебе вчера. Чаще не я менял, а меня.

– Ага, трофей, я помню.

 Я отворачиваюсь, чувствуя непривычную неловкость. Верить Максу хочется, но почему-то трудно.

– Света давно в прошлом, – говорит Макс и опять берет мои руки, я невольно поворачиваюсь, да так резко, что мы чуть не ударяемся лбами. А Макс тянется ко мне, явно собираясь поцеловать.

 Но момент испорчен. Мне не хочется...

 И тут, как по заказу, у меня звонит телефон. На экране крупно светится «Машка», и Макс это тоже видит.

– Алло, – снимаю я трубку.

– Янчик, так не бывает, – начинает подруга, – ночь была шикарной, аж три раза. Утром закрепили все в душе. А потом он еще и завтрак приготовил. Ты же знаешь, как я торчу от мужиков, умеющих готовить. И не какую-нибудь там яичницу, а настоящий, вкуснющий омлет. А кофе какой он в турке варит, прям сказка. Да я и есть в сказке, самой не верится!

– Поздравляю.

– А ты чем занимаешься?

– Я? – кошусь на Макса, понимая, что он сидит слишком близко и слышит все, что говорит Маша. – Я гуляю.

– Правильно, это полезно. Я, может быть, тоже гулять пойду. Но только по магазинам, Вадик позвал.

– Здорово.

– Ладно, все, побегу, а то мой пупсик зовёт. Чмоки, позвоню еще.

 Я кладу трубку, опуская руку с телефоном на колени.

– А почему ты не сказала подруге, что со мной? – фыркнув, спрашивает Макс.

 От этого вопроса становится немного стыдно. Мне. Стыдно.

– Ну, вы же с ней ходили на свидание...

– Не было это свиданием. Никто ничего друг другу не обещал. Тем более у нее вон, уже парень нарисовался.

– Она давно имела виды на этого Вадика.

 Макс сдвигает брови, меняется в лице.

– Дай угадаю: богатый, успешный, а главное – славянской внешности? – он чуть повышает тон, и видно, что немного злится.

– Я его не видела ни разу, – бросаю я, утаивая, что видела фото Вадима в соцсети, но не вживую же? – А у тебя комплексы по этому поводу?

 Вопрос вырывается сам по себе. Слов не воротишь. Есть у меня такая привычка, несдержанность. Но, как ни странно, в работе она лишь помогает.

 Макс мнёт шею, его взгляд не касается меня, а блуждает по дороге, ведущей в самую заросшую деревьями часть парка.

– Это не комплексы, – отвечает он спокойно, – и я не стесняюсь своей расовой принадлежности. Но и говорить, что из-за нее у меня не было проблем, не буду. Были, Яна. Люди порой очень жестоки.

– Извини, – произношу я и кладу руку Максу на плечо. – Я обидеть не хотела, просто мне была немного непонятна твоя реакция.

– Я бываю вспыльчивым. Но я и отходчивый, – он улыбается, а затем гладит мою руку у себя на плече.

19. 19

 Домой возвращаемся ближе к вечеру. Я уставшая, но довольная. Макс не делает никаких намёков и не приглашает зайти к себе. Ну и правильно. И сегодня я бы не согласилась.

 Прощаемся снова в лифте, минус – нет никакой романтики. Однако Макс все же делает попытку меня поцеловать. Поцелуй получается скромным, лишь соприкосновение губ. Чуть влажное, нежное. И при этом чувственное. Я едва сдерживаюсь, чтобы не превратить этот скромный поцелуй в более глубокий и страстный.

– Доброй ночи, – шепчет мне Макс, взяв мое лицо в свои горячие ладони.

– Доброй, – шепчу я в ответ.

 Он отходит от меня спиной, покидая лифт, сам жмёт кнопку моего этажа. Я неотрывно смотрю в эти глаза цвета сочной вишни, пока их не скрывают от меня двери лифта.

 Прислоняюсь спиной к стенке и облизываю губы. Ловлю вкус, оставленный на них. Сладкий и терпкий... А в теле давно забытая нега. Бабочки порхают. И это даже немного пугает. Потому что я давно уже не испытывала подобного.