Расплачиваюсь, забираю пакет с едой. Курьер желает мне приятного аппетита, я ему киваю. И тут же вижу, как необычный сосед поднимается по ступенькам и явно ждет меня у двери.

9. 9

 В подъезд заходим вместе, я молча нажимаю на кнопку этажа Макса. Это по инерции, я сама часто тыкаю вместо десятого девятый этаж – когда-то мы всей семьёй жили на девятом, и я никак не могу перестроиться.

 Макс внимательно меня разглядывает, клянусь, даже неловко немного становится.

– Хорошо там готовят? – спрашивает вдруг он, кивая на пакет с логотипом ресторана в моих руках.

– Вкусно, – улыбаюсь я.

– Значит, ты предпочитаешь итальянскую кухню?

– Я предпочитаю ту кухню, которую не готовлю сама.

– Не умеешь?

– Ну как тебе сказать... Пробовала пару раз, чуть пожар не устроила.

Макс громко хмыкает и сообщает:

– А я вот люблю готовить.

– Я помню, ты говорил, когда мы твое новоселье отмечали. Тарталетки с рийетом, кстати, были очень вкусными.

– Спасибо, – кивает он. – А как я мясо готовлю. Буженина под клюквенным соусом…

– Звучит аппетитно, – говорю я серьезно, чувствуя голодный спазм в животе.

– Могу приготовить, назови время, а место – думаю, у меня. Но можно и у тебя. Посидим, пообщаемся.

 Хмурюсь, приглядываясь к соседу. Стоит такой весь из себя, бровями играет... Господи, это что, он подкатывает ко мне, что ли?

– Посмотрим, – усмехаюсь и кокетливо интересуюсь: – А как прошло ваше свидание с Машей?

Он фыркает:

– Ты была права – текилу ей пить не стоило. И я вряд ли назвал бы нашу встречу свиданием. Я все понимаю, она твоя подруга, и она хорошая, но...

– Встречаться с ней ты больше не будешь, – догадываюсь я. Макс с сожалением кивает, присматривается ко мне и задаёт вопрос:

– Надеюсь, на наше с тобой общение это не повлияет?

– Конечно, нет.

 Лифт останавливается, Макс выходит, но вдруг оборачивается со словами:

– Тогда, может, заглянешь на чашку кофе?

– Я вечером кофе не пью, – бросаю я, давя на кнопку своего этажа, – пока.

– Пока, – махнув мне ручкой, отвечает Макс.

 И здесь... мне показалось? Или сквозь шум закрывающихся дверей кабинки я слышу тяжкий мужской вздох?

 Зайдя в квартиру, скидываю с себя туфли, тут же ощущая лёгкость не только в ногах, но и во всем теле. Ненавижу каблуки. Но приходится. Желудок опять урчит, и я вместо ванны спешу его заполнить.

 Еда еще тёплая, устраиваюсь в большой гостиной и ужинаю. При этом мысленно возвращаясь к соседу.

 Значит, Машка его не зацепила. Однако она, судя по нашему разговору, думает иначе. Стоит ли ее просветить? Иди лучше не лезть и пусть сами разбираются? В конце концов Машка явно дала мне понять, что серьезно к моему необычному соседу она относиться не собиралась.

 Поужинав, собираюсь в душ, но, проходя в коридоре мимо своей сумки, слышу, как в ней надрывается телефон. Вызывает меня абонент, записанный трепетно и нежно "мама". Но, каюсь, слышать родительницу не очень хочется... однако я все же отвечаю:

– Алло.

– Привет, девочка моя, чего так долго трубку не снимала?

– Не слышала, – выдыхаю я.

 Пауза, пара секунд, а затем звучит вроде бы простой вопрос:

– Как твои дела?

– Просто отлично.

– Не обманывай маму. Судя по голосу, это не так.

 Закатываю глаза, радуясь, что мама этого не видит.

– У меня все хорошо.

– А как на фирме?

– Отлично, лучше не бывает.

– Вот этому верю, – усмехается матушка, – удивительно, про работу ты говоришь чуть ли не одухотворенно, со странным наслаждением. А вот про себя...

– Мама, правда, у меня все хорошо, – повторяю я.

– Да не может быть у тридцатилетней незамужней бездетной дурочки все хорошо. И это, не обижайся, на правду нельзя.