Воздух здесь наполнен чарами. Солнечный свет, преломляясь в миллионах водяных капель, рисовал необычное зрелище — радугу, отличную от привычных небесных дуг после дождя. Эта радуга казалась гуще, будто была сделана из мягкого, дрожащего желе, которое лениво двигалось в воздухе, создавая впечатление, что её можно не только увидеть, но и потрогать.

Поддавшись внезапному порыву любопытства, протянула руку к волшебной радуге. Как только я её коснулась, на ладони осталось нечто вязкое и липкое, напоминавшее мёд, но без его приятного аромата. Подумав, что это может быть вкусно, я инстинктивно облизнула палец.

— Фу, какая мерзость! — я закашлялась и струсила жижу в озеро. Тут же сняла рюкзак, чтобы достать из него бутылку с водой. Набрав жидкость, прополоскала рот и с отвращением добавила: — Гадость!

Вкус оказался ужасающе горьким и неприятным, совсем не соответствующим волшебству момента.

Рядом раздался детский смех.

— Это лакомство единорогов, — произнёс звенящий голос.

Обернувшись, увидела перед собой маленькую девочку. Её глаза сверкали озорством, а на лице играла улыбка.

6. Глава 6. Ханна.

Вьющиеся тёмные волосы непокорно окутывали лицо девочки. Носила она коротенькое розовое платьице, а на её коленях были заметны следы небольших ссадин. С интересом оглядывая меня, девчушка спросила:

— А где твоя кошка, которую можно погладить?

Я на мгновение замерла, не понимая, откуда ей знать. Однако осознание пришло быстро.

— Кошка? — удивлённо переспросила я, но затем моя растерянность сменилась осмыслением. — Ты Ханна, правда? Мы виделись в «Силосфере». Где твои родители?

Она неловко пожала плечами.

— Я живу там, — сказала Ханна, указывая на место справа от водопада. Только тогда я заметила маленькую хижину, спрятанную среди зелени. Стены из природного камня и крыша, покрытая диким виноградом, создавали иллюзию, будто постройка является частью самого леса, скрывая дом от посторонних глаз.

— Но ведь с незнакомцами говорить нельзя, разве нет? — скептически произнесла я, поднимая бровь от удивления. — А уж показывать, где живёшь, и подавно.

Ханна немного смутилась, однако её ответ звучал уверенно:

— Я подумала, что, пока папы нет, я могу погладить кошку.

— А где папа? — спросила я, почувствовав растущее любопытство.

— Он ушёл за кристаллами, — гордо ответила Ханна, словно упоминание о кристаллах придавало ей смелости.

— Так, а мама?

— А мамы нет.

— Получается, ты одна?

— Получается, да.

Мне стало неприятно от мысли, что в этом мире детей могут оставлять одних.

— Послушай, Ханна, тебе лучше пойти домой. Скоро стемнеет, а тут могут быть хищники. И вообще, детям...

— Мне скучно, — прервала меня девочка. — Делла из племени Магнетиков иногда заходит проверить, как я. Но она не приходила последние дни. Видимо, её сын заболел.

— А где это племя живёт? Не знаешь, разрешат ли мне у них переночевать? У них есть что-то типа гостиницы?

— Останься у меня.

— Нельзя так просто приглашать домой незнакомцев, — начала я объяснять девочке. — Разве ты не знаешь?

— Пожалуйста, останься! Будет весело! И кошку возьми!

— Боюсь, кошка уже убежала.

— Нужно её искать?

— Стоп. Сначала скажи, ты ужинала?

Она отрицательно покачала головой.

— Понятно. А еда у тебя есть? — я взглянула в небо, оценивая, сколько времени у меня есть, чтобы вернуться на пляж.

Ребёнок нуждался в уходе и еде; это было неправильно, что она бродила одна. Как её отец мог оставить дочь одну? Что у него в голове?

— Где твой дом?

— Ура! Значит, останешься?

— Меня зовут Тома, — наконец сказала я представляясь. — А мою кошку Ося. Пойдём.