Рисунок вышел кривоватый. Но, в конце концов, не это было главным. И, закрепив телефон на ветке дерева и включив запись, я встала в центр рисунка, и начала читать слова придуманного мной заклинания:

— Дитя тьмы, призываю тебя и повелеваю , подчинись мне!

А потом добавила немного латыни. Сказала первое, что вспомнила с экзамена по латинскому языку:

— Femĭna nihil pestilentius.Fiat justitia et pereat mundus.Alma mater,— и выкрикнула напоследок,— Dixie!

На этом я закончила, довольно смотря на смартфон, который записал мой перфоманс, и радостно вышла из круга, собираясь взять телефон, и с чувством выполненного долга пойти домой, как вдруг мои каракули на асфальте вспыхнули, а в пентаграмме появилась темный силуэт:

2. Глава 2

Глава вторая. Истинно: красота в глазах смотрящего!

Диана
— Femĭna nihil pestilentius.— повторяя мои слова раздался тяжелый, пробирающий до самого сердца, рычащий металлический голос, от которого захотелось убежать подальше.

Подальше и от злосчастного пустыря, и от парка. И бежать как можно скорее, чтобы забиться где-нибудь в таком далёком и незаметном углу, чтобы обладатель сего голоса точно никогда тебя не нашел.

А между тем он снова повторил мои слова, а после перевел их:

— Femĭna nihil pestilentius. Нет ничего пагубнее женщины. Насколько я помню, это сказал Гомер. Тот ещё проходимец был. Но… тут я с ним согласен. Гтупо спорить с очевидными вещами. Не в бровь, а в глаз. Так что там дальше?…Fiat justitia et pereat mundus. Да свершится правосудие и да погибнет мир. Хм….— продолжила тень.— Тоже вполне неплохо и даже к теме нашей с тобой встречи . Но вот Alma mater.…Питающая мать? Нет, ну правда? Alma mater? Питающая мать? Че, ничего другого придумать не смогла? Например, finem mundi, то есть конец света , было бы очень кстати. Но Альма матер?… Даже не ясно к чему ты это сказала. Да и твое Dixie, явно было лишним. И я не хочу сильно придираться, но все же, когда призывают демона встают по ту сторону пентаграммы. А не в нее…

— Т..ты кто?

— Я - демон. Тот кого ты и звала, глупое дитя! И сейчас ты заплатишь жизнью за то, что потревожила того, кого не должна была. И в качестве извинения за твоего безрассудство, я заберу твою душу. Сожру ее.

И темная тень, словно сотканная из мрака ночи, вышла из нарисованной мной пентаграммы, приобретая ужасающие очертания.

Я воспринимала все происходящее так, словно смотрела сейчас какое—нибудь кино. Будто все, что происходило перед моими глазами, было где-то там, за экраном телевизора, а я находилась по другую сторону. Не было ни страха, ни паники. Кажется я просто впала в ступор от нереальности происходящего.
Ведь так не бывает , чтобы в шуточно нарисованной пентаграмме появлялся самый настоящий демон….. Да даже в настоящей пентаграмме он не должен появляться!

Я даже сильно ущипнула себя пару раз за руку, чтобы убедиться, что не сплю, и все происходящее не плод моего воображения. Было больно.

Потом медленно и лениво промелькнула мысль, что это ребята из труппы решили надо мной вот так неудачно пошутить, и устроили весь этот цирк. Вот только ни над кем больше они так не шутили, да и выглядела тень, которая по мере того как подходила ко мне все ближе и становилась все отчетливее, уж больно реалистичной. Я уже видела горящие глаза, большие витиеватые рога и когтистые лапы.

А демон, а это видимо и впрямь был он, потому что я не знаю, где можно было найти такой реалистичный костюм, подходил все ближе, и я уже видела частокол острыхтреугольных зубов, которые торчали из его пасти. Я уже чувствовал