Как и планировала, поднялась я ещё до рассвета. Протерла глаза, за пару минут буквально затолкала в себя холодный ужин, не чувствуя его вкуса. Собрала вещи и зашла в номер Ромашки, что ещё, обняв подушку и сладко чему-то улыбаясь, крепко спал.

Церемониться я не стала. Гаркнула:

– Подъем!

За ногу стянула беднягу с кровати и, постоянно прикрикивая, заставила его собраться за пять минут. Он даже не сообразил, что происходит, просто выполнял отданные приказы, как робот. Покачиваясь, со стеклянными глазами стоял рядом, постоянно норовя опереться о меня, пока я дожидалась еду, что вчера заказала в дорогу. Его, как маленького, пришлось взять за руку и таскать за собой.

Немного очухался эльф, только когда мы вышли на улицу:

– О! – выдал он первое более-менее связное.

Я споро затолкала Ромака на коня, которого эльф обхватил за шею, приник к гриве и вновь засопел.

Запрыгнув на Обсидиана, проехала мимо спящего красавца и, схватив лошадь за уздцы, повела за нами.

Город медленно, хотя солнце ещё не показалось за горизонтом, просыпался. Многие старались до жары успеть сделать побольше, чтобы в обед устроиться в тени со спокойной душой и переждать самый солнцепек.

Рассматривая их одежды из легких тканей, посетовала, что вчера не зашла и не купила себе что-то подобное. Сейчас же было ещё слишком рано – на рынке, что мы проехали, только-только открывались лавки с продуктами. А с тканями и готовой одеждой ещё и не начали выставлять товар.

Стражники, когда мы подъехали к воротам, нехотя распахнули створки, и мне пришлось тут же прикрыть рот рукавом. Песок, что намело за ночь и который скопился у ворот, порывом сдуло прямо на нас.

– Может, вернемся и поспим ещё немного? – разлепив глаза и стряхнув с волос красно-коричневый песок, недовольно произнес Ромашка.

– Возвращайся. Поспи, – бросила я и указала Обсидиану, куда нам надо.

Конь, лишь смерив презрительным взглядом эльфенка и его лошадь, тут же сорвался на бег. Достав из сумки одну рубашку, осмотрела её и уже хотела оторвать рукав, чтобы обмотать, закрыв рот, однако потом подумала, что скоро взойдет солнце, и не плохо было бы и голову прикрыть. Поэтому в итоге соорудила что-то наподобие арабского головного убора – гутры.

За эти несколько минут мы сильно вырвались вперед, и белоснежный конь с его всадником, когда я обернулась, были примерно в километре от нас, поэтому попросила Обсидиана немного сбавить ход. На удивление, клыкастый послушался.

Когда за горизонтом начали появляться первые яркие лучи, Ромашка нас, почему-то натужно пыхтя вместе со своим конем, будто это он скакал и тащил лощадь на своем горбу все это время, наконец-то нагнал. И сразу начал бурчать, что его бросили. Мы с Обсидианом его проигнорировали. И вскоре эльф и сам притих, потому как песок постоянно кружил вокруг и норовил попасть ему в рот.

Было ещё темно, когда мы только выехали за ворота. Черные небеса с блестящими звездами на чистом небе, серая граница между небом и тёмным песком – вот и всё, что мы видели. Единственным ориентиром, чтобы не заблудиться, была далекая башня, что служила своеобразным маяком в бескрайнем песчаном «море» для путешественников, которые отважились проделать нелегкий путь.

Через час нашего пути жёлто-красное солнце показалась из-за горизонта, и сразу стало жарко. Разогрелся мгновенно песок, и кружащие песчинки, касаясь кожи, больно «жалили». Тёмно-красный пейзаж сразу стал напоминать мне адский. Про то, что могу пользоваться магией, я почему-то забыла и страдала вместе с Ромашкой, но, если я это делала молча, то он – вслух.