Вот и сегодня – я ведь планировала до вечера добраться до Нааншана… Однако придется делать остановку. Потому как в потёмках по горному серпантину на диком чудище, которого я назвала Обсидианом, точно не решусь ехать. Сбросит ещё, тварюка, из вредности в обрыв…
Мои пальцы сжались до хруста, а вокруг стало заметно прохладнее.
Отстранённо наблюдая за кружащимися снежинками, что даже не думали таять на жаре, я протяжно вздохнула. Потом, прикрыв глаза, сделала глубокий вдох, постаравшись насладиться прохладой, что принесла с собой магия ледяного эльфа. Но снова мои мысли устремились к размышлениям о моем теле… И резко перескочили на то, что я всё больше склоняюсь к тому, что тело-то мне досталось уже «бывшее в употреблении». И дело не в том, что я умело и легко использую магию – Наан ведь обещала вложить в мою голову эти знания. А в том, что я утром, когда мылась, заметила тонкие, едва заметные шрамы на золотистой коже на талии. Вряд ли Богиня бы создавала тело с отметинами. А сейчас я приметила, когда посмотрела на ладони, ещё один зигзагообразный: кожа, когда натянулась, в том месте стала чуть светлее. Значит, прошлый владелец некогда, вероятно, в юном возрасте, получал травмы.
Захотелось спросить у Богини: «И где он? Что с ним случилось?», но из-за Ромашки рядом не решилась. Кто знает, как бы он отреагировал, если бы услышал голос самого божества. Или как на него повлияло её, пусть и незримое, появление.
Идеальный вариант – он бы в страхе сбежал подальше от меня. Другой – испугался бы ещё до смерти. Или, и правда, убежал, куда глаза глядят… И бегай, ищи его потом! А я не могу этого сирого оставить одного… Потому как обещала, что довезу его. А слово я свое, пусть и данное сейчас нехотя, завуалировано, обязана сдержать. Да и просто жалко. Сгинет ведь без меня. Вон, рот раскрыл, глаза топорщит от удивления, по сторонам не смотрит. И даже не заметил, как мелкий воришка вытащил прямо из его ножен длинный кинжал и уже дал деру…
Вытянув руку, с которой резко слетели голубоватые искры и, устремившись к ногам воришки, превратились в ледяную лужу. Воришка не успел среагировать и, проскользив по льду, отчаянно размахивая руками, шмякнулся со всей дури о стену дома. Размазавшись по ней тонким слоем.
– Иди, забери… свою зубочистку, – взмахом головы я указала эльфу на сидящего на земле и трясущего головой в попытке прийти в себя юношу в обносках. – И приведи сюда этого…
– А? – так ничего и не заметивший, Ромашка огляделся и с удивлением воскликнул: – Посмотри! У него ведь меч, прямо как у меня! Вот совпадение…
– Вот дурень наивный! – воздев голову к небесам, простонала я тихонько. И уже обращаясь к Ромаку: – Это твой… меч. Иди, забери, пока вор не очухался.
– Мой? – захлопал глазками Ромашка.
– Твой, – ответила я обреченным тоном.
– Ой! – на удивление споро в этот раз отреагировал эльф. Мигом спрыгнув со своего белоснежного скакуна, он шустро помчался к воришке… Поскользнулся на льду. И, влетев в ту же самую стену, в том же самом месте, «сел» рядом с оборванцем.
– Да за что же мне всё это?! – прикрыв глаза ладонью, чтобы не видеть, как два охламона дергаются, будто схватившиеся за оголенные провода, попутно тряся своими головами в разные стороны как припадочные…
10. Глава 10. Бескрайняя пустыня и…
На обращенную к небесам фразу никто мне, к счастью, не ответил, а я, спрыгнув с Обсидиана, подошла к двум… ходячим несчастьям. Схватила их за шкирки, подняла, хорошенько встряхнула:
– Меч верни этому, что справа, – я сдвинула сильно брови, и под моим злым взглядом воришка без лишних слов и телодвижений тут же протянул оружие эльфу. Попутно попытавшись вытащить из кармана моих брюк монеты, что я положила туда на всякий случай. Мои брови сошлись ещё больше, на пальцах начала образовываться корка льда. Тоненькая ручка сразу из кармана выскользнула, а паренек старательно попытался втянуть голову поглубже.