Обида подкатывает к горлу. Чувствую, как капельки воды стекают с волос по щеке, опускаются к шее и утопают в декольте. Хотя, по правде, декольте – это я слегка преувеличила. У меня все скромно.

А еще мне до ужаса неприятно. Я так старалась, я была уверена, что ему понравится.

– Это было грубое сравнение. Вам нравится унижать женщин?

О да, меня несет, нервы сдали, но пока совсем чуть-чуть, но зато Крутой реагирует. Просыпается даже как-то, входит в азарт. Его глаза темнеют, он подходит ближе. Ко мне, точно лев к овечке, подбирается.

– А где здесь женщины?

А вот это уже больно. Лично для меня. Все мои комплексы по поводу внешности аж завибрировали.

– А вы разве не видите?

Я тут! Алло, я женщина тоже! Вообще-то… так, на секундочку.

– Нет. Не вижу, – коротко качает головой, тогда как меня уже трясет от негодования.

– А может, у вас зрение просто плохое? Потому не видите. Так купите очки! Вам как раз по возрасту пора, – выпаливаю, за пару секунд сердце разгоняется до метеора.

Боже, Даша, что ты несешь, останови-ись! Вспомни, где ты и с КЕМ разговариваешь!

Смотрю на Савелия Романовича, невинно хлопая ресницами.

Вот что делать?

Притвориться дурой?

А может, лучше просто мертвой – и тогда он потеряет интерес? На таких обычно не нападают.

Крутой так смотрит, точно сейчас удавит либо приставит дуло пистолета к моему виску. Как удав, сжимающий мои ребра до хруста одним только взглядом.

Замираю, когда Савелий Романович заправляет мои влажные волосы за ухо, и клянусь, меня бьет током от его прикосновения. По телу разносятся мурашки и будто заряд какой-то бешеный, чистый оголенный ток, импульсы.

У Крутого крупные пальцы и очень сильные руки, широкая кость. Такую в кулак сожмет – убить им можно запросто.

Он граница, мое лезвие ножа, опасный яд. Я не знаю, как это понимаю. Просто ощущаю на всех возможных уровнях.

– Извините, вырвалось.

– Считаешь меня старым, девочка?

– Нет. Нисколько.

Страшным – да, Крутой взрослый, но он точно не старик. Это я сдуру ляпнула, хотела его уколоть за то, что не увидел здесь женщину, не увидел ее во мне.

– Савелий Романович, я очень сообразительная, я занималась гимнастикой и быстро научусь танцевать! Не надо на панель меня! Я вообще не из этих.

– А из каких ты?

Прищуривается, а я теряюсь. Смотреть на туфли уже не помогает. Он близко, и мне что-то тяжело дышать.

– Из других. Обычных.

– Серая мышь?

– Если вам так угодно.

– Я давлю серых глупых мышей, которые считают себя смелыми воробьями. Жарю их и жру на завтрак! – не сказал, а прорычал это, а у меня почему-то голова закружилась и на миг все поплыло.

Стало страшно. Стыдно признаться, но я представила, как Крутой нападает на меня, точно лев, и кусает в шею, разгрызает ее, впивается в плоть зубами. Я прямо ощутила этот паралитический ужас вперемешку с чем-то новым. Опасным, запретным, диким.

Даша, это просто от голода. Давление падает. Не может быть другой причины.

Распахиваю губы, перед глазами снова темнеет, да что ж такое-то! А после туман развеивается, и я в ужас прихожу, когда вижу это: я сдуру вцепилась в руку Савелия Романовича. Господи помилуй.

– Извините!

Быстро отдергиваю ладонь, пока он ее мне не отгрыз. Ассоциация со львом не проходит. Этот хищник и есть хозяин города, царь зверей, он сила, и он же власть.

– Что с тобой? Ты принимаешь?

– Да, то есть еще раньше витамин “С” пила, полгода назад. Больше не принимаю.

Хватаю раскаленный воздух между нами, как на духу отвечаю, потому что перед ним врать взрывоопасно.

– Я тебя не про витамины спрашиваю.