– Что-то еще?

– Да. Я не должен был распускать руки, и это единственное за что я прошу прощения. Вот.

Сверху на журнал легла небольшая коробочка дорогущих конфет ручной работы и маленький розоватый конвертик, как когда-то для валентинок продавали.

Подняла удивленный взгляд на помощничка: он выглядел лет на двадцать старше – этакий уставший от жизни мужик.

– Что-то…

Я хотела спросить, случилось ли что, но вовремя прикусила язык. Потому что мне плевать. Чтобы в его жизни ни происходило, он все это заслужил. Нет, это недостаточно, чтобы перекрыть всю мою ненависть.

– До понедельника, – без капли сарказма грустно бросил помощничек, и, не дожидаясь моего ответа, покинул кабинет.

Наконец, оставшись одна, я спешно вскрыла запечатанный конверт. Получалось, Малышев просто взял меня на понт? Гаденыш мелкий! Да и плевать на него.

“Сладкая,” – от одного лишь обращения в письме меня окатило жаром с ног до головы. Слишком двусмысленным показался контекст, как и слишком жадным был язык, что ласкал меня, пробовал на вкус…

“Увы, пятница у меня выпадает – личные обстоятельства”, – ну вот… А как мне теперь стресс снять? Почему-то даже стало больно от того, что мы сегодня не увидимся.

“Готов все компенсировать в ночь на воскресенье, если будешь меня ждать”, – гребаная я нимфоманка! Конечно, я буду ждать! Словно наркоман новую дозу.

“В случае твоего согласия, жди меня на том же месте в два часа ночи. Игорь”.

Ни тебе “целую”, ни “жду нашей встречи”. Словно у нас не секс, а деловые переговоры, какие-то. Ну, блин! Еще ж столько ждать! Черт! Очкарик меня сглазил, что ли? Тараканов ему в еду, говнюку эдакому!

Ладно, пора домой. Еще с папой насчет денег вопрос решить нужно. И клинику хорошую найти, анализ сделать. Быстро покидала вещи в сумку. Интересно, а конфеты от кого? Надеюсь, от маски. Я тогда дома наберу ванну с маслами, возьму вино и буду поглощать по одной конфетке, вспоминая моего Аполлона…

– Ты еще здесь? – удивленно подняла взгляд, на мечущегося по кабинету очкастого опарыша.

– Да, да все верно, – что-то странное ляпнул глистозный. – Отказываете? Могу я…

Оу, так он на телефоне?! Интересно, кто ж ему отказал? Кто бы ни был тот милейший человек, я бы ему еще и руку пожала!

– Я понял, – грустно вздохнул помощничек. – Всех благ.

Казалось, он даже не заметил моего присутствия. Продолжал перекладывать папки, словно бы ревизию проводил.

– Никто тебе и не даст, – ядовито выплюнула.

– Ага, даже за конфеты. Помню, – отмахнувшись, бросил щенок.

В смысле? Так это от него? Типа в знак перемирия?! Боже! Фу! Первым порывом было выкинуть, но… Отдам Антонине. Как раз надо отцу глаза замылить. Будем играть в счастливую дружную семью.

Дом меня встретил почти оглушающей тишиной. Как оказалось, отец сегодня довольно много гулял, под чутким присмотром Тони, разумеется, умаялся, и в восемь вечера уже спал. Ладно, завтра поговорим.

Прихватив вредности в качестве ужина с собой, поднялась в кабинет Мирона Ильича. Конечно, если он узнает об этом, мне мало не покажется, но уж больно хотелось найти что-нибудь интересное.

С другой стороны, я всегда и отмазаться смогла бы – сводку принесла.

Зайдя в помещение, сразу же открыла окно и осмотрелась. Наверное, идея нести сюда еду была дерьмовой, но, чего уж теперь – излишне куда-то рыпаться мне не хотелось.

Так-с. С чего бы начать? В первую очередь я решила аккуратно заглянуть во все шкафы. Ни за что интересное взгляд не зацепился. Вторым этапом был сейф. Естественно, я знала пароль. Точнее, совершенно случайно узнала. Как оказалось, отец за все эти годы так его и не сменил. В сейфе обнаружилась наличность, документы на движимое и недвижимое, которого оказалось больше, чем я думала, и паспорт на чужое имя. Очевидно, на случай, если отцу придется бежать из страны.