- А кто такой МЧ2? - спрашиваю, продолжая читать советы о том, что нужно взять волосы любовника, измельчить и подсыпать мужу в обед, произнося при этом «вбери в себя черты, тайну мою скрой», а затем «отче наш» три раза, тогда ребенок будет точно похож на мужа. Морщусь.

- Читаешь про волосы? Она написала, что не верит в такое, но на всякий случай я больше не ем дома.

Я улыбаюсь, не могу ничего с собой поделать.

- Извини.

- Да пофигу.

Он пожимает плечами и возвращается к теме разговора:

- Понятия не имею, кто такой МЧ2. Если бы кто меня просветил, был бы благодарен, - барабанит пальцами по столу.

- А Ксюша что говорит?

- Разумеется, все отрицает, - он снова делает глоток виски, кладет на стол пачку сигарет, зажигалку. - Ну, пытать ее сейчас не вариант, сама понимаешь. Пусть спокойно родит, там будет видно.

- Спокойно родит? Ты трахаешь все, что движется, не скрываясь, и говоришь мне тут, что хочешь своей жене покоя?

- Во-первых, - он пододвигается ближе, и кажется, что нависает надо мной. Злится, и мне становится страшно. Еще чуть-чуть, и я почувствую его дыхание на своем лице, - во-первых, не все, что движется, а только секси-телочек, - не знаю почему, но я краснею. - А во-вторых, мне нужно поставить памятник только за то, что я не придушил ее, как только узнал о бля*стве, - его слова звучат как угроза, холодок пробегает по спине. Впервые за вечер он выглядит агрессивным. Егор откидывается в кресле, а я размышляю, на что может быть способен ревнивый мужчина, узнавший о предательстве?

- Может, «жена ревнивца» - не она? - с надеждой спрашиваю.

- Я уверен, что она. Было бы хоть одно сомнение, я бы за него ухватился.

- Черт, Егор, зачем ты вообще полез на этот форум! Ну к чему эти расследования!

Он комично закатывает глаза, утрируя свою реакцию на мое замечание:

- Перечитай ее ник еще раз. Я проверяю всю ее почту.

- Это ненормально.

- Она знала, за кого выходила. Я никогда не скрывал, кто я есть на самом деле. Понимаешь... А как тебя зовут вообще? - вдруг спохватывается он. Да уж, вовремя. Мы почти час обсуждаем его самую что ни на есть личную жизнь, пора бы познакомиться.

- Вероника, - я протягиваю ему руку, и он ее быстро пожимает.

- Егор. Так вот, Вероника, я абсолютно отрицательно отношусь к изменам. Ксюша знала, что я никогда не смогу простить даже поцелуя с другим мужиком, не то что секс. А тут, по-моему, вообще гребаный трындец! Нет? Ты так не думаешь?

- Все совершают ошибки, - втягиваю голову в плечи, понимая, какую же чушь несу. Он, видимо, по глазам прочитал, о чем я думаю, поэтому проигнорировал мое нелепое оправдание.

- Я не могу любить женщину, которая меня не уважает и выражает это таким вот способом, - брезгливо морщится.

- Ты ее любил?

- С детства, - говорит и допивает свой напиток. Лед в его стакане не успевает таять, но Егор перед каждой новой порцией докладывает пару кусочков. Еще пара штук — и горочка будет.

- Погоди. Ну может, это шутка такая? Егор, нельзя же рушить жизнь из-за сообщения в интернете! Да мало ли что могло случиться? Вдруг ее элементарно подставили?

- Хотелось бы в это верить, но вот что-то не получается.

- А тест на отцовство?

- Сделаем после родов, конечно, но как прежде уже никогда не будет. Если мой — я, разумеется, согласен платить алименты.

- Однозначно развод?

- Естественно. Да о чем ты вообще говоришь? - он снова разводит руками. - Она трахается с другими, я трахаю других. Это похоже на семью, скажи мне, Вероника? Ты себе так представляешь брак?

Я вздыхаю.

- Спасибо, что прочитала и поговорила со мной. Хотелось с кем-то обсудить. Друзьям стыдно даже заикнуться, - задумчиво говорит он, распечатывая зубочистку, прикусывает ее. Вертит сигарету в руках. - Думал к священнику сходить, но, оказывается, исповедь происходит при всех. Шепчешь второпях на ухо, когда еще двадцать человек стоят за спиной, напрягая уши-локаторы. Я думал, все как в кино будет — закрытая кабинка, пустынный готический храм.