– Ты в домике, что ли? – спросил охранник едва слышно, а я узнала этот древесный запах.

– Она там? – крикнул он от дома, а охранник начал подниматься, крикнув в сторону:

– Нет! – и добавил тихо: – Только мышь.

– Что? Мышь? Никого, кроме мыши? – пронеслось в голове. – Что, чёрт возьми, происходит?

– Ты, придурок! – рявкнул он. – За девкой не мог уследить? Быстро прочесать округу! Кретин! Я тебя зарою, если не найдёшь, ты понял?

– Понял, – ответил Стас и прошипел, проходя у самой будки, – сука мелкая.

Они бегали по участку, гремели вещами в доме, ломали и без того искорёженную временем мебель, носились и без конца матерились вполголоса, но в будку больше никто не заглядывал, а я сидела без движения и боялась дышать.

– Придурок тупоголовый! – орал он. – Сегодня же вернёшься блядей сторожить, больше ни на что тебя не хватает! Урод! В багажник его, я лично доставлю, мразь ты безмозглая!

Захлопали двери машин, а через минуту отъехали обе, но я как сидела, так и осталась, ожидая подвоха, и только когда окончательно стемнело, решилась поднять голову. Шея ужасно затекла, ног я не чувствовала уже давно, поэтому просто повалилась на бок, радуясь, что раньше этот домик принадлежал кому-то довольно крупному, и руками стала разминать пальцы ног, пока не почувствовала покалывания, из-за которых было смешно шевелиться. Немного придя в себя, осторожно высунулась и прислушалась, но услышала только, как стрекочут насекомые. Выползла на четвереньках и юркнула за дом, а потом обошла его по кругу, держась поближе к стене, но никого не было.

Оставаться тут было нельзя, они могут вернуться в любую минуту, а могут не вернуться никогда, но проверять совершенно не хотелось.

– Почему он не сдал меня ему?

И тут же отогнала все мысли, пытаясь сосредоточиться на главном: забрать свои вещи, еду, если осталась, и уйти куда-нибудь подальше. Желательно, на другой край света, но пока сойдёт любая нора, где можно переночевать. Кажется, когда я собирала цветы, видела вдалеке повалившееся дерево, если оно полое внутри, вполне могу забраться туда.

Быстро покидала вещи обратно в наволочку, надев на себя что потеплее, и побежала прочь из дома. Через пять минут поняла, что в темноте перепутала направление, а ещё через десять оступилась и упала, а когда поднялась, выяснилось, что на этом моё путешествие закончено: лодыжка ужасно болела, наступать на неё было совершенно невозможно.

Я села на землю, привалившись спиной к дереву, и заревела, не зная, чем ещё помочь себе в этой ситуации.

– Надо было остаться в будке до рассвета, глупая, глупая мышь!

Можно попробовать найти какую-то палку и вернуться в деревню по кромке леса, но в темноте нечего было даже мечтать об этом, ко всему прочему вдруг ужасно захотелось спать, как будто из меня резко выкачали все силы. Глаза сами собой слипались, я зябко ёжилась, постепенно цепенея от холода, который шёл от земли, подложила под пятую точку свои пожитки, обхватила колени руками, уткнувшись в них носом и перестав сопротивляться, уснула.