Я тут же приоткрыла окно и ощутила порыв ветра на своём лице и волосах и счастливо улыбнулась: ничего приятнее уже и не помню. Прикрыла глаза и ехала так довольно долго, пока не продрогла. Закрыла окно, но настроения это не испортило, напротив, в машине стало тихо и уютно, за окном было не слишком темно и мелькали деревья вдоль дороги.

Мы ехали часа четыре, обогнув город по объездной дороге, и я очень хорошо понимала его желание оказаться как можно дальше от того дома. Когда уже светало, въехали в деревеньку с милым названием «Островки», и я представила, что это мой островок свободы. Он остановился у старенького домика на отшибе, с покосившимся забором и пустой будкой, рядом с которой валялась старая грязная верёвка.

– Ну, не хоромы, конечно, – почесал он затылок, смущённо улыбаясь, – но зато можно открыть окно в любой момент или, скажем, выйти на улицу.

Я увлечённо закивала, соглашаясь с очевидными преимуществами, перевешивающими недостатки, и вышла на мокрую от росы траву. Сняла балетки и с наслаждением походила по лужайке с мягкой травой, а потом пошла к дому, забыв про свой кулёк с вещами, обошла его по кругу, убедившись, что он совсем крошечный. Когда вернулась к крылечку, он уже открыл дверцу и прошёл, прихватив вещи.

– Комната всего одна, но зато две кровати и диван. Электричества нет, как и ванной, но есть колодец и бочка, – окинул меня взглядом и засмеялся, – ты в ней полностью поместишься. На солнце днём нагреется, а вечером помоешься. Соответственно, удобства тоже на улице, зато просторы – можешь выбрать любой куст.

Я широко улыбнулась и прошлась по комнате. Деревянные полы, давно не крашеные, старенькая мебель, пара навесных шкафов с покосившимися дверцами, подушки в наволочках с разводами и влажное от сырости одеяло. Повсюду пыль и дохлые мухи, но в углу уже были замечены веник и совок, а также пара тряпок, так что это временные проблемы. Вообще домик выглядел довольно уютно, и, несмотря на размеры, дышать тут было значительно проще.

– Нужно дойти до магазина, он километрах в двух, со мной или останешься?

Я топнула ногой, обозначая местоположение, он улыбнулся и вышел, а я тут же схватила ведро, налила воду из колодца, едва дотащив его, и принялась за уборку. Когда заканчивала, он вернулся с двумя пакетами, увидел ведро и поморщился:

– Чего не сказала, что будешь убираться? Я бы принёс. И вообще, сделали бы всё вместе, ты мне тут не прислуга, – и сурово нахмурился, а я потупила взгляд, но скорее оттого, что слова показались приятными, – иди цветы собирай, я буду есть готовить. Такой шашлык забацаю, пальчики оближешь, – подмигнул и выпроводил на улицу, – только держи дом в поле видимости, а то я тебя потом в траве не отыщу, – и заржал, потому что трава была ему всего по колено.

Я закатила глаза, выражая своё отношение к подобным шуткам, но не выдержала и хмыкнула, пытаясь скрыть улыбку, а потом в самом деле пошла собирать полевые цветы. Сделала себе венок и водрузила его на голову, вприпрыжку вернувшись обратно к дому, где уже вовсю шкворчало мясо на ржавом мангале. Принюхалась и прикрыла глаза.

– А я что говорил, – хмыкнул самодовольно, – глянешь, есть ли миска какая в доме? Я тут второй раз, если честно, и даже никуда не залезал.

Прошла в дом и навела ревизию в шкафчиках, обнаружив довольно много старой посуды с голубой каёмкой и отбитыми краями.

– То что надо!

Взяла пару тарелок, пару мисок, нож и вилки и пошла к колодцу, тщательно всё вымыв, а когда вернулась, нарезала салат и накрыла нехитрый стол на пеньке возле дома, пристроив на него какую-то небольшую фанерку, найденную рядом.