– Придется заплатить за это.

– За тарелку? – уставилась я на него так, будто надо мной открыто издевались. – Да тут горы этих тарелок и стаканов, что за мелочность?

– Таковы правила заведения. Повара и официанты ведут учет посуды и несут ответственность за потери.

Меня прямо всю пробрало от гнева и абсурда. Мало того, что за эту мерзкую работу платят копейки, так еще и вычитают за всякую ерунду! Я была готова взорваться, но, к моему удивлению, волна эмоций вдруг сошла на нет.

– Ясно, – смиренно отозвалась я.

Больше ничего не говоря, решительно стянула фартук и пульнула перчатки в раковину. Одна из них, как назло, задела моющее средство, и оно упало прямо в раковину к намыленным коньячницам. И характерный звук разбитого стекла не вызвал у меня ужаса, а лишь истерический смешок.

– Ты, блядь, серьезно? – выдал Дмитрий, лицо которого так смешно исказилось, что я начала просто ржать.

– Вычти из моей зарплаты, – прыснула я, отступая к выходу.

Давно мне так весело не было. Я заходилась смехом до самой машины. Стучала шпильками по парковке, удерживая вещи в руках, и даже не замечала боли в ногах, думая о том, как моя жизнь превратилась в анекдот. Или скорее это был черный юмор…

Усевшись в холодный салон Панамеры и стуча зубами от холода, я не спешила заводить машину. Улыбка на моем лице уже не отражала веселье, потому что в глазах блестели слезы. Они слишком быстро собирались в уголках и скатывались по моим щекам. Дыхание стало неровным, надрывистым, а пальцы стиснули руль.

– Да пошло оно все! – рыкнула я. – ПОШЛО. ВСЕ. К ЧЕРТУ!

Ярость расплескала свой яд внутри меня, я начала орать и бить панель своей любимой машины. Все пальцы отбила о руль, пока не успокоилась. Какой-то паркующийся автомобиль ослепил меня фарами, подталкивая взять себя в руки.

Не хватало еще свидетелей.

Достав салфетки, я принялась вытирать размазанную тушь под глазами и невольно покосилась на машину, что припарковалась неподалеку. В первое мгновение решила, что обозналась, но затем… Принялась неотрывно наблюдать за человеком, который только что вышел с водительской стороны высокого внедорожника и ленивым шагом обошел машину.

– Не может быть… – выдохнула я, не веря своим глазам.

Остановившись у бампера, Артур подкурил сигарету, а из внедорожника тем временем вышли еще двое: молодой угрюмый парень и какая-то высокая профурсетка в черной шубке. Приблизившись к Артуру, она положила свою тонкую ладонь ему на плечо и игриво улыбнулась. Но мой похититель удостоил девушку лишь коротким взглядом и кивком головы указал следовать за угрюмым парнем.

Я смотрела на Кира как завороженная. Отмечала каждую деталь привлекательной внешности, невольно желала поймать взгляд черных глаз. В какой-то момент он действительно будто посмотрел прямо в сторону Панамеры, и легкий ток прошел по моему телу, хотя я понимала, что меня не видно.

Сделав еще пару затяжек, Артур бросил окурок себе под ноги и, поправив ворот пальто, двинулся следом за парочкой.

Все внутри меня упало в тот же миг, но следом в этой пустоте пробежала опасная искра, которая положила начало для внутреннего восстания. Оно быстро набирало обороты в моем обозленном состоянии, так что никакие доводы разума не смогли бы меня остановить.

Сейчас, в этот самый момент, я выбрала главного виновника итога, к которому пришла.

В голове созрела идея, за которую я вцепилась всем своим существом. Щелкнув кнопку багажника, я решительно вылезла из салона и обошла машину.  Нырнула за коробкой, что стояла в самом углу, и отыскала там подходящую для моей цели вещь, когда-то забытую Филиппом. Увесистый лом.