Я тихо усмехнулась и прикусила язык. Еще как помню этих уродов – клофелинщиков. Все это время только и боролась с мыслью рассказать о них Роме – начальнику отцовской охраны. Да только не по себе становилось от одной только мысли, что кто-то «еще» узнает о том, что произошло со мной той ночью.

Психологический барьер сработал на ура. Ведь мне придется все рассказать, а значит, заново окунуться в мерзкие воспоминания, от которых я убегаю вот уже который день!

– У тебя хорошая интуиция, – заметила я, не отрывая глаз от дороги. – Моя, похоже, крепко спала в тот момент.

– Да… Только один из них все равно пошел за мной.

– Предлагал тебе выпить? – спросила я напряженным тоном, глянув на подругу.

– Скорее разбавить выпивку кое-чем покрепче, – неохотно отозвалась она.

– Надеюсь, ты не заразилась моей глупостью и отказалась?

– Я бы отказалась, – уверила она меня тяжелым голосом. – Но не успела, Снеж. Там был Олег, и он… вмешался, в общем.

Я настороженно уставилась на подругу и сочувственно протянула:

– Твою ма-ать.

Если Джокер перехватил Соню в тот момент, не представляю, как ей досталось! Все знают, что Олег ярый враг наркоманской темы. Потому  барыги и щемятся по углам, если узнают, что он гуляет на территории.

– Я думала, у вас уже все… точки расставлены, – задумчиво произнесла я.

– Я тоже так думала, – грустно отозвалась она. – Но та ночь поставила между нами окончательную точку.

Подруга сказала это таким упавшим голосом, что казалось, вот-вот заплачет. Бедная, наивная девчонка, которая по коварному стечению обстоятельств оказалась в центре внимания этого Джокера. Он же ее просто выпотрошил!

– Снежа, – вдруг позвала меня Соня. – Что с тобой произошло в клубе?

Я в недоумении глянула на соседку.

– В смысле? С чего ты взяла, что со мной что-то произошло?

– Ты убегала от ответа каждый раз, когда я пыталась спросить тебя о том вечере, – констатировала она. – И ты… очень изменилась.  Это заметила не только я.   

– Да откуда тебе знать? – в моем голосе уже звучало неприкрытое возмущение. – Мы же толком не общались все это время.

– Но с тобой общались другие.

Я резко потеряла желание разговаривать, да и вообще кататься.

– Ты ни разу не ответила, как ты вернулась домой, – осторожным тоном напомнила Соня. – И ты не выходила на связь почти сутки! Я места себе не находила, ведь мы разделились, и ты осталась одна с тем парнем…

– Я не хочу об этом говорить, – резко отрезала я.  

Мое дыхание участилось, а руки перестали уверенно держать руль. Черт бы побрал эту Соню, лучше бы она на своих проблемах сосредоточилась!

– Ладно, извини, – примирительно сказала она. – Но если захочешь… знай, я всегда готова выслушать. Когда-то ты мне сказала, что некоторые вещи нельзя держать в себе, иначе…

– Ты не виновата в этом, ясно? – перебила я Соню, сделав нервный вдох. – Я знаю, что тебя дерет чувство вины, поэтому ты пытаешься докопаться. Но в этом нет необходимости! Что бы… что бы там ни произошло, ты – не в ответе за это.

– Снежана, остановись, – не попросила – вдруг велела подруга.

– Мы уже возвращаемся.

– Сворачивай на обочину, прошу тебя! – непреклонным тоном настояла она.

Поджав губы, я резко дала по тормозам и съехала с трассы на гравийку.

– Что?! – рявкнула я на Соню.

– Меня тошнит, – сдавленно сообщила она и еле успела открыть дверь, прежде чем ее вырвало.

Когда подругу отпустило, я с пристальным взглядом протянула ей бутылку воды.

– Укачало?

Сделав пару глотков, Соня так и не откликнулась. Именно тогда меня с чего-то посетили странные подозрения.