– Настоящий охотник? – уточнил парень; Ван Ален молча передернул плечами.

– Великое дело – случай, – заметил Курт. – Он может просто подарить то, чего безуспешно пытаешься добиться долгими и упорными усилиями. Accidit in puncto quod non speratur anno[16]; вот и довелось повстречаться с одним из вашей братии… Так что ж, Ян? Сказал «А», говори и «Б». Давай уж начистоту до конца, коли начал. Ты ведь ждал ликантропа. Знал, что он будет здесь. Так?

– Не совсем, – отозвался тот по-прежнему нехотя. – Наши выслеживают тварь давно… не суть важно сейчас, как, но они вычислили, что этот гад обретается в здешних краях. На трактир же я набрел и впрямь ненароком, просто переждать метель; здесь я не ожидал его увидеть – мы надеялись повстречать его в окрестных деревнях или в городе.

– «Мы», – повторил Бруно с напором. – Это значит, что удалые парни с железными мечами вскоре будут здесь и помогут нам избавиться от такого соседа?

– Нет, не значит. Они могут быть здесь. Могут появиться тут через час или завтра утром, или через неделю – когда обследуют другие места, вычеркнут все варианты. Здесь я один, это был мой след. Придется рассчитывать только на себя.

– Иными словами, ты уверен, что в его планах и впрямь перебить всех в этом трактире?

– Он задрал лошадей, – напомнил Ван Ален. – Не затаился в темноте и не стал ждать, пока кто-то из нас выйдет по известной нужде, не завалил одного или двоих, чтобы просто перекусить – он лишил нас средств передвижения. И верхом-то в такую погоду далеко не уехать, а на своих двоих нечего и думать.

– Но ваша-то кобыла уцелела, – уточнил трактирщик Велле. – Значит, мы можем позвать на помощь…

– Позвать на помощь? – пренебрежительно переспросил рыцарь. – Он один, мы за каменными стенами, за запертой дверью, здесь два инквизитора, охотник и я, в конце концов; с вервольфами сталкиваться не приходилось, однако меч мне вручили не за складывание песен. Если он будет настолько глуп, что и в самом деле вознамерится устроить на нас охоту, помощь понадобится ему самому.

– Это вам не лесной зверь, – огрызнулся Феликс. – Это дьявольское отродье, дитя Сатаны, и вы ему, господин рыцарь, на один зуб. Я за то, чтобы звать помощь. Один охотник – хорошо, а все же человек эдак тридцать с факелами – лучше.

– Не думаю, – возразил Курт, и торговец уставился на него с удивлением. – Если сюда набежит толпа – он просто спрячется или вовсе уйдет.

– Ну, и славно, – кивнул трактирщик. – И скатертью ему дорога. Нам-то что – не того ли и надо?

– Да, – усмехнулся охотник, повстречавшись с Куртом взглядом. – Ты сам сказал – нормальные люди радуются, когда такая тварь как можно дальше… Только этот спор не имеет смысла – Импала не позволит на себя сесть никому, кроме меня, а сам я отсюда ни ногой; да, думаю, вы меня и не отпустили б. Посему, друзья мои, предлагаю считать, что лошадей у нас нет. Помощи, соответственно, тоже.

– Ты всерьез полагаешь, что он представляет реальную угрозу? – усомнился Бруно. – Меня тянет согласиться с господином рыцарем: чего нам опасаться за стенами и запертой дверью?

– Не забывай, что, кроме животной сути, в нем есть и человечья, – вздохнул охотник с сожалением. – То, как он повел себя в конюшне, говорит о полном контроле. Он не теряет разумения, обернувшись зверем, не забывает себя, знает, что делает. И, напомню еще, днем он – человек. С руками, ногами, хватательными пальцами и прочими полезными штуками.

– А кроме того, – уточнил Курт, – еще в конюшне ты сказал – «возможно, он не один». Быть может, разъяснишь, что ты имел в виду?