— Я вижу, как тебе нормально, — со злостью рыкнул Эйнар, впрочем, притушив громкость. — Голова у тебя от слишком глубоких погружений болит. Нормально ей.

— Эйн, налей себе чего-нибудь успокоительного, — добродушно сказал Берг, поглаживая меня по спине. — Оли, ты уже второй раз говоришь, что мы тебя работы лишили. Расскажи всё с самого начала.

— Что рассказывать? — нахмурилась я. — Вы самовлюблённые эгоисты. Нашли себе игрушку…

— Игрушку?! — неожиданно тихо сказал Эйнар, сжав челюсти и приподняв бровь.

От взгляда на него меня передёрнуло, я сжалась и неосознанно вцепилась в Берга.

Но случилось неожиданное. Берг вдруг поднялся, усадил меня на диван и встал рядом в похожую с Эйнаром позу — скрестив руки на груди.

От одного взгляда на него мне стало ещё хуже — мрачный дракон смотрел на меня исподлобья настолько свирепым взглядом, что я неосознанно закуталась в рубашку, поджала ноги и забилась в угол дивана.

Принцы переглянулись. Эйнар отошёл снова к окну, а Берг склонился над подносом с чашками и заварником и стал сосредоточенно и предельно медленно разливать горячий напиток по чашкам.

Повисла пауза, в течение которой я немного овладела собой.

— Не знаю, с какого начала ты хотел услышать, Берг, — примиряющим тоном сказала я. — Здесь всё непонятно и странно. Могу я начать? Я хочу начать с вопросов, почему вы говорите про сестру, гордость, письмо и деньги. Я вообще не понимаю, о чём вы.

Оба принца замерли, медленно переглянулись.

— Давай ты, Берг, — тихо, сквозь зубы, сказал Эйнар, — а то опять рычать начну.

При этих словах по его лицу прошла волна серебристых чешуек. Меня передёрнуло. Эйнар снова стал смотреть в окно. С дивана мне было видно часть цветника — садовник за окном начал поливать цветы.

Берг задумчиво посмотрел на Эйнара, на меня, а затем отошёл в дальний угол к письменному столу, повыдвигал ящики один за одним. Из глубины самого нижнего ящика он вытащил красивую длинную коробку, повыкладывал из неё увесистые пачки денег — у меня глаза на лоб полезли от их количества и небрежности, с которой Берг это делал.

Со дна коробки он вытащил конверт, подошёл и молча протянул мне.

— Что это? — спросила я, опасливо его разглядывая.

Берг усмехнулся.

— Не узнаёшь, разве? Прочитай, освежи память.

14. Глава 14. Слова

Недоумевая, я открыла конверт.

Да, это писала я… Но… Как этот лист оказался у принцев?

Я погладила помятости на бумаге и вчиталась: бессвязный поток ненависти и обвинений в адрес принцев-драконов, отловивших девушку в коридоре академии и лишивших её невинности.

Грустно улыбнулась. Мне стало жаль ту меня — молоденькую выпускницу, которая выливала эмоции на бумагу, чтобы хоть как-то унять ураган внутри.

Меня тогда убивали противоречия.

Жгучий стыд от сделанного, особенно оттого, что сделанное — понравилось. Боль оттого, что мой первый раз был именно таким. Бесстыжее счастье оттого, что будучи всю учёбу в академии влюбленной в обоих принцев, всё случилось именно с ними, двумя сразу и мне не пришлось выбирать.

А ещё… злость-злость-злость на себя, ведь жутко хотела обратно к ним, хотела продолжать, видеть их, смотреть, трогать, позволять им всё.

Я поступила правильно, когда ушла. Но как же сильно хотела обратно к ним…

После той ночи я не поехала к родителям. В воротах академии я столкнулась с Вирмой, бойкой весёлой сокурсницей. Она меня разговорила, выяснила, что я собираюсь остаться в городе и работать, и предложила жить вместе с ней, оплачивая аренду пополам.

Это было удачей для меня. Вирма меня тормошила, не давала свалиться в уныние. Она не расспрашивала, но однажды подсказала способ облегчить состояние: выписать всё на бумагу, не стесняясь в выражениях, скомкать и выбросить лист.