Я молчала всю дорогу , и это не осталось незамеченным. Уже на стоянке у катка, когда я выходила из машины, Марк наклонился ко мне и тихо поинтересовался:

— Ты хорошо себя чувствуешь? Температуры нет? Наверное, стоило заранее от этом побеспокоиться.

Я покачала головой и поправила капюшон на куртке:

— Спасибо, но я чувствую себя отлично. Простуды как не бывало.

— Тогда почему такая задумчивая?

Взяв Лесю за руку, я слегка нахмурилась:

— Марк, не стоит.

— Ты о чем?

Я не успела ответить, так как Леська, завидев огни новогодней ели, радостно захлопала в ладоши и весьма настойчиво потянула меня к воротам.

Людей было очень много, как непосредственно на самом катке, так и в небольших кафе, расположенных за его бортиками. Марк усадил нас за столик в одном из таких заведений и ушел в сторону пункта выдачи коньков, предварительно уточнив наши размеры. Я сначала хотела присоединиться к нему, но оценив очередь, благоразумно осталась сидеть, заказав для нас троих по чашке горячего шоколада с корицей.

Корнеев на удивление вернулся быстро, как раз к тому времени, когда нам принесли напитки. Положив три пары коньков на пол, он сел рядом со мной и с наслаждением сделал глоток обжигающего шоколада.

— Наверное, я мечтал об этом весь день.

— О шоколаде? – весело поинтересовалась Леся, дуя в свою кружку.

— Нет, Лиса, о вашей компании, — улыбнулся Марк и повернулся ко мне. – Выглядишь великолепно, Арина.

И вновь я покраснела. Черт возьми, иногда этот человек ведет себя очень мило и дружелюбно, что заставляет забыть о многих его недостатках. Стараясь скрыть смущение, я сделала глоток и оглянулась вокруг. Здесь царила атмосфера праздника и веселья. Множество радостных улыбок, смех и… романтики. Огромное количество влюбленных парочек, держащихся за руки, обнимающихся, целующихся… Их было неприлично много, на мой взгляд. Но почему-то на глаза попалась одна особенная и совершенно выбивающаяся из всех – парень с девушкой, лет шестнадцати-семнадцати. Они сидели недалеко от нас, в окружении нескольких шумных компаний. И в то же время, они находились совершенно в другом, собственном мире. Девушка что-то рассказывала спутнику, а он, такой молодой, со спутанными рыжими волосами и светлыми глазами под темными бровями, смотрел на нее, словно эта хрупкая девчушка в просторном пуховике была самым дорогим сокровищем во Вселенной. Теплота в его взгляде вызывала не зависть. Нет, таким чувствам не завидуют, но совершенно искренне по ним тоскуют. Я еле заставила себя отвести взгляд в сторону, поймав себя на мысли, что неприлично так долго и откровенно разглядывать людей. Пожелав про себя этим двоим счастья, я переключила свое внимание на Лесю.

— Пообещай мне, что мы уедем отсюда целые и невредимые, Леся. Пока не научишься твердо стоять на льду – от бортика и нас с Марком ни на шаг.

— Дети очень быстро учатся, — Марк подмигнул Лесе. – И Лиса производит впечатление очень талантливой ученицы. Ладно, обувайтесь и навстречу приключениям!

Под его чутким руководством (мистер почти-Совершенство прекрасно разбирался в креплениях и шнурках!) мы натянули на себя обувь и весьма неуверенно двинулись к спуску на каток. Корнеев страховал нас сзади, поддерживая и меня, и Лесю за спину.

И он оказался прав, называя мою племянницу талантливой. Не прошло и получаса, как Леся достаточно твердо стояла на ногах и скользила вдоль бортика, лишь изредка за него держась. А вот у меня дела обстояли не так радужно. За пять лет я удивительным образом разучилась кататься, и ноги постоянно норовили разъехаться в стороны, усадив меня на шпагат. Эти двое смеялись с моих попыток держать равновесие и даже не пытались как-либо помочь. Пару раз они бросали меня одну и, взявшись за руки, сбегали на середину катка, махая оттуда руками и зазывая к себе. Я злилась, пыхтела, сердито бурчала себе под нос и продолжала держаться за перила. Как назло, вся малышня собралась рядом со мной и постоянно путалась под ногами.