Ариетта нерешительно шагнула к шкафу и, резко повернувшись на полпути, произнесла:

- Кто ее убил? Вы должны это знать!

- Я только догадываюсь. Верных доказательств нет.

- Ну говорите же!

- Те же люди, которые охотятся за вами – люди герцога Флаосара. Вы знаете, что он целит на пристианский трон? – Глеб медленно встал, ожидая, что дочь Фаолоры снова направит на него парализатор, но оружие так и осталось опущенным в безвольной руке.

- До меня доходили кое-какие слухи, - Ариетта, осторожно, будто ожидая подвоха, открыла резную дверку.

- Ваше Высочество, позвольте мне остановить откачку воздуха, - попросил землянин. - Люди, запертые в ангаре, ни в чем не виноваты.

- Стойте, не двигайтесь! Я осмотрю шкатулку, и вместе пойдем к ангару, - взяв шкатулку, наследница направилась к столу.

Сейчас Быстров вполне мог разоружить ее одним заученным движением, но не стал этого делать, опасаясь разорвать тоненькие паутинки доверия, протянувшиеся между ними.

Поставив ящичек с изящными рельефами на стол, пристианка разглядывала и ощупывала его, в поисках замка, потом спросила:

- Как она открывается, господин Быстров?

Глеб поднял шкатулку и, глядя на изображение Олибрии, прошептал:

- Я тебя люблю.

Под пористой поверхностью что-то щелкнуло, крышечка плавно поднялась.

- Оригинальный способ, - признала наследница, тень улыбки появилась на краешках ее губ. – У вас с графиней были очень доверительные отношения?

- Мы были достаточно близкие люди. Я любил Олибрию, если вас интересует именно это, - Быстров вручил шкатулку пристианке и отступил к обзорному экрану.

Ариетта перебирала документы минут пять: внимательно разглядывала имперские печати, беззвучно шевеля губами, читала записи Фаолоры.

- Прошу вас, идемте, скорее откроем ангар! - теряя терпение, произнес капитан. – Шкатулка теперь ваша, и вы сможете изучить эти бумаги, когда захочется.

- У нас есть еще время. Ответьте мне, господин Быстров… - пристианка поправила разорванное платье, съезжавшее с плеча, - если вы любили Олибрию, как вы… как вы могли допустить ее гибель?

Вопрос был столь неожиданный, что Глеб замер, не в силах выдохнуть. Рассказывать о том, как все произошло на самом деле: том, как он расстался с графиней у двери злополучной комнаты, том, как ожидал на террасе, услышав странный Олибрии призыв, поспешил к ней и застал ее с кинжалом в спине – рассказывать об этом сейчас было глупо и опасно. Не в силах объяснить принцессе, как могла погибнуть Олибрия, если в замке трижды защищенном от посторонних находился лишь настоящий экипаж «Тезея», Быстров мог вызвать лишь еще более серьезные подозрения Ариетты. И он сказал:

- Простите, Ваше Высочество, а вы любили свою мать?

На минуту в каюте повисла тишина.

- Так вот, - продолжил Глеб, - ее тоже больше нет.

- Не знаю, любила ли я ее. Сейчас в ангаре погибают ваши друзья. Вы сильно нервничаете, правда? Господин Быстров, я уже успела прочувствовать, что такое терять друзей. Идите к ангару! – она указала стволом парализатора на дверь. – Идите медленно и не останавливайтесь!

- Вы все еще не верите мне, - выйдя в коридор, Глеб грустно усмехнулся.

- Нет. Вы вполне можете служить Флаосару или Саолири. Мне известно: эти герцоги хитры и очень коварны. В моем положении лучше не верить никому.

- Что ж, разумно, - согласился Быстров, еще раз удивляясь, что в милой головке принцессы поселился отнюдь не беззаботный ум.

Когда впереди показалась широкая дверь с мигающим блоком управления, Глеб ускорил шаг. Ариетта не стала задерживать его, лишь предупредила: