– Нет, а зачем мне это? Я от генералов не завишу. Есть Генеральный штаб, который составляет план. Я личный водитель Анжелики. Распоряжаться мною никто не имеет права. Только с её разрешения.

Вдруг сзади раздалась какая–то речь.

– Непереводимый Анастасийский фольклор. – пояснил Алексей, а после добавил: – закройте ему рот.

Спартак Палладович обернулся. На заднем сидении сидел Геннадий Стишенок – Лёшки друг. В МДЮСа его привёл Лёшка. Гене больше нравилось драться, чем капаться в железяках. Его взяли в так называемую «группу захвата». Он должен был принимать удар на себя при столкновениях со свободцами. Иногда ему отводилась роль телохранителя кого-нибудь из штабистов. Но чаще всего обязанность у него была достаточно несложная – провожать Анжелику. Внешность «вечного драчуна» говорила сама за себя: крепко сбитый с перебитым носом, практически без шеи, широкоплечий с могучими бицепсами, которыми он любил поиграть. Рядом с Геннадием сидел худощавый бледнолицый парень аристократической наружности. Пепельные волосы уложены в модной причёске. Зелёные глаза прикрыты дымкой длинных слегка загнутых вверх ресниц. На покрытых лёгким румянцем щеках пробивался первый пушок. Тонкий нос с небольшой горбинкой.

– Это свободец,– пояснил Алексей, хотя это было ясно и без слов.

Римадзе выглянул в окно:

– А куда мы едем?

– В штаб, – ответил Алексей.

– Зачем?

– Так Анжелика в штабе…

Через некоторое время «Волга» остановилась около трёхэтажного серого здания с большими окнами. Это здание планировалось под Мерзлотную станцию, но армейцы арендовали его. Аренда проходила при условии, что армейцы доработают недоделки строителей. Около входа висела плита, на которой была сделана надпись: «Центральный штаб Международного и юношеского союза Армий (Red Army).» С правой стороны от двери висела табличка следующего содержания: «Штаб Советского отделения Международного и юношеского союза Армий города T …» На крыльце стояла Анжелика. На её плечах был накинут меховой плащ.

Римадзе вышел из машины и по знаку Змеенко остановился.

– Анжелика, вот, то, что обещали. Эта жертва тебе. – И Стишенок, держа одной рукой за предплечье, вывел парня из машины.

– Угу…– Анжела низко опустила голову, крепко сжала губы, сложила руки за спиной и не спеша стала подходить к «жертве», которая стояла в окружении Змеенко и Стишенка. К Римадзе подошли Роман с Артуром и молча наблюдали за происходящим. Анжелика шла, как провинившийся ребёнок идёт отвечать за свой поступок. И хотя её голова была низко опущена, чувствовалось, что она едва сдерживает смех. Она подошла вплотную к «жертве», подняла голову, слегка наклонив её вправо, и, усмехнувшись, спросила на английском:

– Ну и как же тебе удалось в плен попасть?

 «Жертва» ничего не ответила, лишь пожала плечами.

– Ладно, – Анжелика повернулась на каблуках,– ко мне в кабинет. У дверей, охрану…

Римадзе отогревался горячим чаем и наблюдал, как «жертва» сел за стол напротив Анжелики, которая сидела во главе стола. По одну сторону от неё находился Роман, а по другую Артур. Анжела через селектор попросила зайти Оксану. Оксана влетела в кабинет:

– Что случилось? – спросила она отдышавшись. – Вадим, привет, какими судьбами?

– Да вот, в плен взяли. – «Жертва» развёл руками.

Анжелику будто прорвало. Она начала смеяться. Вскоре все в кабинете сотрясались от смеха.

– Видимо, из тебя неплохой актёр получится, коли свои взяли. – Наконец проговорила она.

– Тебя в плен? – насмеявшись до слёз, спросила Оксана, вытирая глаза. – Ну дела.

– Ладно, это всё весело. Но что делать-то будем. Нам теперь его обратно надо бы заслать. А, Вадим. Ты расскажи, чего наши–то на тебя повелись? – спросил Роман.