Брюнетка тяжело вздохнула.

– Скажи, у тебя в детстве была хоть одна кукла? – спросила женщина и протянула своей подопечной пару длинных белоснежных перчаток без пальчиков из тончайшего кружева. – Вот, надевай, куколка моя.

Брюнетка промолчала.

– У тебя и детства-то не было. У меня тоже не было. Вот и не наигралась, – сказала женщина сочувственно. Она вдруг почувствовала, как на плечи наваливается огромный камень и становится тяжело дышать.

– Вам плохо, госпожа? – спросила брюнетка.

– Нет, что ты, Анджелла, – госпожа небрежно отмахнулась, желая скорее скрыть внезапно проявившуюся слабость. – Если тебе от этого станет легче – считай, что мне тебя немножко жалко.

– Спасибо, – Анджелла всхлипнула.

– Если ты сейчас разревешься – я тебе шею сверну, потому что заново наносить тебе весь вечерний макияж я не собираюсь, – процедила сквозь зубы госпожа.

Анджелла проглотила комок в горле. Женщина взяла ее за локоть, вывела в коридор и грубо толкнула в спину.

– Иди, – сказала она. – И не вздумай ослушаться. Запомни, ты нужна своей семье кроткой и послушной.

Анджелла снова всхлипнула. Сердце сжалось в маленький тугой комочек, в какой-то момент она поняла, что вот-вот расплачется. Девушка взяла всю свою волю в кулак, проглотила слезы и пошла, цокая шпильками по паркету и покачивая бедрами – в точности так, как ее научили.

Когда она вошла в банкетный зал, гости уже сидели за накрытым столом. Тут же были отец – во главе стола – и мать, по левую руку от него. Анджелла остановилась на входе, отвесила легкий реверанс, чуть наклонила голову вперед.

– Хороша, – произнес сидящий по правую руку от монарха барон, оценивающе оглядев девушку с ног до головы. – Андреа нравятся такие милые смазливые девочки.

Анджелла пересекла зал, подошла к столу. Альфан поднялся с места и учтиво подставил ей стул – рядом с матерью. Девушка села.

– Здравствуй, Анджелла, – произнес Мартин.

– Здравствуйте, – тихонько произнесла девушка. Она чувствовала, что внутри вся дрожит, но старалась не показывать этого.

– Расскажи нам о себе, Анджелла, – сказал Мартин. – Ты очень хороша собою, но нам важна не столько внешность, сколько внутреннее содержание.

– Зачем Вам это? Вы и так все решили, – огрызнулась девушка.

Мать сжала губы в тонкую ниточку, незаметно под столом ущипнула дочь за бедро. Анджелла вздрогнула от боли, но ни один мускул на ее лице не шевельнулся.

– Она стесняется, – объяснил Август. – Она очень милая, домашняя девочка. Скромная, необщительная, избегает шумных компаний, и свободное время предпочитает проводить наедине с собой. То книжки читает, то стишки всякие пишет. Вот, в последнее время увлеклась верховой ездой, просит купить ей вороную кобылку.

– Я пишу не стишки, а прозу, – тихо произнесла Анджелла. – Даже этого не знаете.

– Молчать, – прошипела мама.

– А почему это от стеснительной и милой домашней девочки так воняет пороховой гарью? – вежливо осведомилась племянница барона.

– Альфан… – процедил сквозь зубы Август.

– Виноват, – мужчина встал, покорно склонил голову. – Это моя вина, госпожа графиня. Я, как личный телохранитель принцессы, считаю, что при всей своей слабости она должна уметь постоять за себя. Потому и взял на себя ее стрелковую подготовку. Должен сказать, ею можно гордиться и в этом плане – у нее твердая рука и точный глаз.

– Хорошо, с этим все ясно, – графиня улыбнулась, продемонстрировав кончики белоснежных клыков.

– Да, девочка своенравная, – вздохнул Мартин. – Никто не идеален, это естественно. Но, конечно, достоинств у нее на порядок больше, чем недостатков. Давайте устроим ей встречу с Андреа, пускай познакомятся, обнюхают друг дружку.