- Потому что мне нужна помощь, - совершенно невозмутимо сообщил мне Принц. - Пойдемте.

- Но мне надо! - воскликнула.

- Куда? Если в туалет, то у меня в кабинете прекрасная уборная, - как ни в чем не бывало заявил Датский.

- Зачем я вам понадобилась? - недовольно произнесла, шагая следом за деканом, мысленно костеря за нарушение планов.

- Узнаете, - ответил он, не оглядываясь. Мужчина был уверен, что я иду следом.

Я и шла, сверля недавно выстриженный затылок декана взглядом. И когда он в очередной раз посетил парикмахера? Вчера или сегодня? Он и несколько дней назад не был заросшим, а теперь так и вовсе его стрижка выглядела как с обложки мужского журнала.

Обычно мужчины посещали парикмахера когда волосы начинали лезть в глаза и за воротничок, а этот, судя по всему, подстригался раз в две недели.

Я буквально видела как мужчина стоит перед зеркалом и измеряет линейкой длину волос: пора или не пора к цирюльнику?

Мы оказались возле деканата, Принц открыл дверь, пропуская меня вперед.

- А где Клавдия Степановна? - спросила, заметив отсутствие секретаря Датского.

- У нее у мамы сегодня день рождения. Я отпустил, - сообщил мне декан. А потом добавил. - Маме исполнилось девяносто лет.

Надо же, а Датский не лишен сострадания. Глядя на него и не скажешь, что мужчину интересует что-то кроме своей персоны.

- Живут же люди, - присвистнула. - Так зачем я вам понадобилась?

От нетерпения хотелось танцевать, когда планы срываются во мне терпимости ни на грош.

- Скоро день факультета..., - начал объяснять Датский, - на который надо пригласить большое количество выпускников.

- Я никого из них не знаю, - пожала плечами.

- А вам и не надо никого знать, - декан чуть улыбнулся. - От вас требуется вложить приглашение в конверт, заклеить, подписать, наклеить марку. Только и всего.

- И сколько конвертов надо подписать? - спинным мозгом почувствовала подвох.

- Всего лишь двести пятьдесят пять.

- Ско-о-олько? - вырвалось у меня.

- Часть я уже подписал, - обнадежил он меня, доставая из ящика стопку конвертов, перетянутую резинкой.

- Часть это сколько? - плохое предчувствие меня не покидало.

- Двенадцать... ну, или тринадцать, - милейшим тоном сообщил он.

- Да тут работы на неделю! - воскликнула.

- Поэтому я вас и снимаю с сегодняшних занятий, - тоном благодетеля произнес Датский.

Если бы я могла застонать в голос, то непременно это сделала. А так пришлось садиться за стол и начинать работу, надеясь, что она чудесным образом сделается сама.

- Вот тут список, - декан пододвинул листы с адресами и фамилиями.

Я глянула на приличную стопку, отпечатанных на принтере листов и воздела глаза к потолку. Он мне откликнулся свисающей паутиной, на конце которой мило болтался юный паук, весело перебирающий лапками.

- А у вас пауки неприкаянные..., - пробормотала, не переставая следить за кульбитами членистоногого, отчего не заметила как напрягся Датский.

- Где?

- Ясное дело где — на потолке, - подписывать конверты хотелось меньше, чем наблюдать за спуском паука по невидимой нити. - Интересно, а он сползет на стол или продолжит висеть в воздухе? - принялась рассуждать, оттягивая время.

Пауков я не боялась. На мой взгляд они были милейшими созданиями. Если бы не мамина боязнь насекомых, то я обязательно завела себе одного волосатика размером с детскую ладошку. Наверняка, он бы оказался чудесным собеседником.

Резкий звук отодвигаемого стула вывел меня из размышлений о несостоявшемся домашнем питомце.

- Надо купить инсектицид,- заявил Датский, отходя от стола, не сводя при этом взгляда с паука.