– Да и кстати, что это за история с богатыми родителями? – говоря о Софии, Матфей вспомнил о внезапно всплывших фактах. – Это из-за них такое внимание полиции?

– Наше внимание не определяется финансовым положением жертвы, – пафосно и нарочито ответил Денис. Вместе с тем, едва заметно приманив жестом Матфея чуть ближе, он вполголоса продолжил: – Ее отец – прокурор Республики. Довольно жесткий, но предельно честный мужик. Когда дочь пошла по наклонной и загремела с травкой в отделение, ему пришлось наступить себе на горло и растоптать все свои принципы, чтобы вытащить ее. Девочку отпустили без протокола и постановки на учет, но его это сильно подкосило. Двадцать лет образцовой службы – и такое вот падение в своих же собственных глазах. Конечно, все понимающие, никто его топить за это не стал, но он-то мужик правильный, решил сам сворачиваться. Так что отправил дочь на перевоспитание в монастырь. А сам начал заканчивать дела и готовить преемника. Говорят, к концу года уйдет на пенсию. Конечно, навсегда оставлять здесь Софию он не стал бы, но считал: пара месяцев будет полезными. И конечно, сейчас он в ярости. Тем более что в этот монастырь так просто не попасть, и это кто-то из ваших ее сюда пристроил. Так что тут все как-то слишком переплелось.

– Ну этот кто-то явно не из Москвы, – похоже, Матфей был искренне удивлен услышанной историей. – Неужели Иаков?

В ответ лейтенант лишь многозначительно пожал плечами. И в этот самый момент в комнату ворвался сержант:

– Фух, думал, уж не найду. Тут жуткие лабиринты.

– Да, есть такое дело, – согласился Денис. – Что там у тебя?

– Вот, отец Иаков нашел, – он протянул книгу офицеру, и тот с ходу открыл одну из центральных страниц.

– Это дневник?

– Похоже на то, – подтвердил сержант.

– Офицер, читайте вслух, пожалуйста, – протоиерей Матфей тут же обозначил свое пожелание.

– Что? – у Дениса, казалось, округлились глаза от такой дерзости.

– Там могут быть церковные тайны. Если это так и вы приложите это к делу, то скандала не избежать, – продолжал Матфей.

– Да срать мне на скандал! – похоже, лейтенант уже изрядно подустал от этого цирка. – Это же не государственная тайна!

– Денис, я, возможно, сейчас переверну ваш мир с ног на голову, но часть церковных тайн относятся к государственным и помечены грифом особой важности, – Матфей продолжал, но уже куда более тихим и спокойным голосом. – Особой важности! Это выше, чем совершенно секретно!

– Я знаю, что это выше! – лейтенант раздраженно рявкнул в ответ и растерянно оглянулся по сторонам в надежде получить опровержение от кого-то из собравшихся. Но выражения их лиц лишь подтверждали сказанное. Иаков одобрительно кивал головой, а клирик сочувственно разводил плечами, видимо сталкиваясь с чем-то похожим и в своей католической практике.

– Ладно, – нехотя согласился следователь.

– «Дорогой дневник, пятый день в этом аду! Спасибо, папа! Мне кажется, я схожу с ума. Телефон сел, а зарядить невозможно, ведь электричества тут попросту нет! Вот сюрприз! Изучала округу, выбраться тоже не вариант: кругом лес, и ни одной дороги. Курьер из города приезжает раз в месяц. В общем, я застряла. Это капец как угнетает: сижу целыми днями в этой тюрьме и тупею. Реально, пробовала читать местные книги – не понимаю ни слова. Сюжета нет, какие-то наборы непонятных историй на ломаном языке. Но, правда, выучила пару молитв. Не специально, просто они тут на завтрак, обед и ужин. Хочешь не хочешь – слова цепляются. Хожу вот сейчас напеваю :) Эх, видела бы меня Вика, угорала бы на весь класс. А Стас бы назвал святошей! Никогда не думала, что буду так скучать по этим бездельникам. Но с друзьями тут совсем туго. Хотя я Афанасию называю своей подружкой. Я троллю, конечно, она самая жесткая здесь. Благочинная! Она типа коменданта! Следит, чтобы все убрано было, прибрано, никакой запрещенки. Да я бы и рада, но где ее взять? Ни магазинов, ни народу. Одни святоши. Капец, я устала. Как представлю, что мне тут еще пару месяцев торчать,