От удивления Ваня вытаращил глаза и открыл рот. Сани с оленями летели по небу прямо над ним. А чуть позже он разглядел в них силуэт высокого широкоплечего человека в красном, расшитом золотыми узорами тулупе и такой же шапке, отороченной мехом. Его длинная белая борода развевалась по ветру. «Это кто? Неужели Дед Мороз?! Настоящий?!» – Ваня, не веря своим глазам, потрогал голову. Вроде бы нигде не болит. «Но этого же просто не может быть! Ну что это такое происходит сегодня!» – даже рассердился. – «Всего-то лишь съехал с горки, и на тебе – приехал неизвестно куда, вижу летящего Деда Мороза… Что-то со мной не так. Ну, точно я шибанулся головой об елку на детской площадке и, наверное, лежу там сейчас без сознания, а это все – галлюцинация от удара!».

Ваня знал, что галлюцинация, это когда человек видит то, чего на самом деле нет. Или, к примеру, видит какой-то предмет, который кажется ему чем-то другим. И еще он знал, что если такое с человеком происходит, это не очень-то хорошо. Это значит, что со здоровьем не все в порядке. Сам Ваня галлюцинаций раньше не видел. Ну вот, теперь знает, как это бывает.

Он закрыл и открыл глаза в сотый, наверное, раз, надеясь, что видение, наконец, исчезнет. Но три красавца-оленя все так же неслись вдаль по звездной дорожке, увлекая за собой сани с удивительным пассажиром. «Вот же недоразумение, ну и когда же я очнусь? Лежу, наверное, в сугробе, замерзаю себе, значит, галлюцинации смотрю. Ничего, красиво так. Но ведь это можно и насмерть замерзнуть!».

Ваня пошевелил пальцами ног, обутыми в теплые зимние сапожки. Шевелятся. Но явно замерзли. И руки в варежках замерзли. Да и щеки онемели от холода. Мальчик встал, отряхнулся от налипшего снега, попрыгал на одном месте, потер лицо рукавицей. Между тем звездная дорожка сузилась до размеров лучика, а сани унеслись так далеко, что вместо них была вновь видна лишь звездочка, похожая на множество других. Вскоре исчезла и она. Небо на востоке начало отчетливо светлеть, становясь из чернильно-фиолетового светло-синим. Начинался рассвет. Неподалеку проступили очертания леса. Оглядевшись вокруг, мальчик понял, что находится на большой лесной поляне, и дремучая чаща стеной окружает его. «Ну вот, чем дальше, тем становится все только хуже», – расстроился Ваня. – «Галлюцинации мои продолжаются. Что же делать-то? Может быть, попробовать куда-нибудь пойти? А холодно-то как! Надо вставать и двигаться, не то замерзну совсем. И никто никогда меня не найдет! Вот хотел я увидеть Деда Мороза, ну вот и увидел. Как бы не помереть теперь. Рано еще мне помирать. Мне всего-то десять лет только. А мама с папой как же? Они же волноваться будут!». От потока грустных мыслей у Вани слезы навернулись на глаза. «Родители, наверное, проснулись уже и увидели, что меня нет! С ума сходят, не знают, где меня искать! А я сижу тут и сам не знаю, где нахожусь. И зачем я только без спросу на горку пошел! Какой же я дурак! Сейчас был бы дома, завтракал бы вкусными сосисками и омлетом!». Тут Ваня понял, что не только замерз, но еще и проголодался не на шутку. Еще бы, столько всего пережить! Из-за осознания своего плачевного положения мальчик разревелся. Слезы скатывались по щекам и падали, замерзая на лету и превращаясь в маленькие льдинки. Начало щипать щеки, там, где остались мокрые дорожки. Холод уже пробрал его насквозь. «Эх ты, Дед Мороз! Почему ты – ненастоящий, а холод настоящий, нечестно это!» – горевал Ваня. – «Ведь если ты был настоящий, то почему тогда ты мне не помог? Ты что, не видел сверху, что я сижу на поляне посреди леса совсем один и замерзаю?».