Многие прихожане, также порядком утомленные скучной проповедью, теперь наши себе новое занятие и с увлечением стали рассматривать барахтающегося в проходе жука. В этот момент в церковь забрел разморенный летним зноем пудель. Увидев жука, пес словно ожил и тотчас приветливо завилял хвостом. Он оглядел добычу, обошел ее кругом, обнюхал издали, еще раз обошел, и наконец дотронулся до кожееда мордой. В тот же миг жук вцепился врагу в челюсть мертвой хваткой. Раздался пронзительный визг. Пудель отчаянно замотал головой, кожжед отлетел шага на два в сторону и снова шлепнулся на спинку. Том был в восторге. Почти все прихожане теперь повернулись в сторону жука, трясясь от беззвучного хохота и пряча лица за веерами и носовыми платками.

Оскорбленный пудель жаждал мести. Он осторожно подкрался к жуку и принялся наскакивать на него, мотая головой из стороны в сторону. Скоро ему это наскучило, и пес принялся смотреть по сторонам, совершенно забыв о грозном насекомом. В конце концов он зевнул и, собираясь развалиться на полу в проходе, уселся на жука.

Резкий визг всколыхнул сонную тишину. Пудель стрелой помчался по проходу. Отчаянно воя, он пролетел перед алтарем, заметался по церкви, с воем пронесся обратно и, обезумев от боли, прыгнул на колени к хозяину. Тот резким движением выкинул пса за окно. Обиженный вой, ослабевая, замер где-то в отдалении.

К этому времени все в церкви сидели с красными лицами, давясь от смеха. Довести проповедь по кульминации священнику не удалось. Слишком откровенно прятались прихожане за спинки высоких скамеек, хрипя от хохота, а если дамы и вытирали платочками уголки глаз, то не потому, что на них оказало такое воздействие прочувствованные слова служителя Божьего. И для паствы и для пастыря было огромным облегчением, когда эта пытка кончилась и прозвучало долгожданное «аминь».

Том Сойер шел домой в самом веселом настроении, рассуждая про себя, что и церковная служба бывает иногда не так уж плоха, если внести в нее некоторое разнообразие.

В понедельник утром Том проснулся, чувствуя себя совершенно несчастным. Подобное настроение всегда посещало его в понедельник утром, потому что в этот день начиналась новая неделя мучений в школе.

Том лихорадочно придумывал, что бы такое предпринять, чтобы не ходить на занятия. Ему пришло в голову, что какое-нибудь серьезное недомогание сейчас было бы очень кстати. Том внимательно прислушался к своему организму. Тот работал как часы, ничего не болело, не обнаружилось даже намека на простуду или резь в животе. Впрочем, поиски привели к некоторому положительному результату. Во рту шатался верхний зуб. Поздравив себя с удачей, Том уже собрался было застонать, но вовремя понял, что если явится к тетке с жалобой на больной зуб, ты просто удалит его подручными средствами и немедленно отправит племянника в школу.

Пришлось придумывать другой вариант. Том вытащил из-под простыни ногу. Большой палец у него на ступне был обвязан тряпочкой. На днях Том наступил на осколок стекла, и тетя Полли забинтовала крошечную ранку. Кровь давно уже не шла из пальца, но Тому вдруг очень кстати вспомнилось, как знакомый доктор как-то рассказывал при нем, что у одного его пациента была болезнь, уложившая его в постель недели на две. У пациента загноилась рана на пальце, и доктор даже хотел отрезать этот палец, но потом все обошлось.

Том забыл, как называлась эта болезнь, но на всякий случай решил попробовать и громко за стонал. Сид крепко спал, ничего не подозревая. Том застонал громче, и ему показалось, что палец у него в самом деле начинает болеть.